ya_opisalas
ya_opisalas Я описалась
Люди, которые описались в публичном месте, иногда испытывают после случившегося психологические проблемы в виде стыда и боязни транспорта, закрытых помещений, а то и выхода из дома.
Чтобы избавиться от этой проблемы, нужно просто убрать её значимость. Для этого и создан данный журнал. Девушка, описавшаяся при других людях, может почитать рассказы и понять, что её «кошмар» был просто милым эротичным недоразумением, что снимет у неё психологические комплексы.
Родители десятилетней Светы уехали в командировку и оставили дочку дома одну. Утром в субботу мама в тридцатый раз объяснила Свете, где в холодильнике находятся щи, а где котлеты, в пятидесятый раз напомнила, что нельзя открывать незнакомым, смотреть телевизор и сидеть за компьютером после десяти, заходить в папин рабочий кабинет, в сотый раз показала, как открывать газ и что делать, если вдруг выбьет пробки. Наконец мама, поцеловав на прощание дочку, поспешила на поезд.
Закрыв за мамой дверь, Света наконец-то ощутила себя полноправной хозяйкой квартиры. Вопреки наставлениям мамы, она первым делом пошла не на кухню, где на столе стоял заботливо приготовленный завтрак, а в зал, к компьютеру. Пока компьютер включался, Света принесла из холодильника двухлитровую пачку сока и стакан. Затем она залезла в свой любимый чат и углубилась в общение. Обычно родители не разрешали Свете сидеть за компьютером дольше часа, но сейчас она могла делать всё, что хотела. Удобно устроившись с ногами в кресле (чего папа никогда не позволял) и попивая ананасовый сок, Света общалась в чате, одновременно успевая играть в две онлайн-игры и отвечать подружке в аське. Уж в интернете-то, думала Света, предки по сравнению со мной вообще ничего не понимают.
К полудню Света стала ерзать на кресле, сжимая ноги, но делала это неосознанно, так как целиком была поглощена интернетом. Так же неосознанно она и пила сок, стакан за стаканом. Наконец Света поняла, что сильно хочет писать. Каким бы сильным ни было желание продолжить играть, мочевой пузырь давал о себе знать сильнее. Света хотела уже бежать в туалет, но вдруг подумала:
Такой способ опорожнения мочевого пузыря девочке очень понравился. Мало того что не надо было бегать через всю квартиру в туалет и отрываться от любимого занятия, так ещё и пропитанные теплой жидкостью брюки, прилипая к ногам, создавали удивительно приятные ощущения. Света потянулась к пачке сока, чтобы налить себе еще стакан, но сока осталось всего на треть стакана.
Но сейчас мамы не было, и Света, просидев за компьютером два часа с небольшим, незаметно выпила двухлитровую пачку сока. Допив последнюю треть стакана, она решила, что хочет ещё, тем более, что мама, хоть и ограничивала дочку в питье, на выходные еды и напитков оставила с избытком. Света направилась к холодильнику и, к своему огромному удовольствию, увидела там две двухлитровые бутылки «кока-колы», запотевшие от холода. Света взяла одну из них и снова поспешила к компьютеру. Есть ей пока не хотелось.
Перед тем как вернуться к компьютеру, Света подумала, а что будет, если попробовать пописать прямо сейчас, через пять минут после того, как она уже описалась. Света немного расставила ноги и расслабилась. К её удивлению, на ковер полилась небольшая струйка, потом закапало, а между ног в очередной раз разлилось тепло. Даже за каких-то пять минут у неё набралось достаточно много мочи!
Света выключила компьютер, выпила ещё стакан «кока-колы» и отправилась в спальню. Она сняла насквозь мокрые штаны, залезла в кровать в не менее мокрых трусиках и, удобно устроившись в мягкой постели, тут же заснула.
Проснулась Света от чувства переполненного мочевого пузыря. Она по привычке хотела отправиться в туалет и, пописав, продолжить спать, но вдруг с огромной радостью вспомнила, что сегодня можно не ходить в туалет, вообще не ходить! Света улеглась на спину, слегка раздвинула ноги и всласть пописала. Затем она уснула в луже собственной мочи. Второй раз Света проснулась в половине восьмого вечера от звонка в дверь. Она торопливо вскочила и хотела было надеть штаны, но те, конечно, ещё не высохли. Света отыскала в шкафчике легкие светло-зелёные шорты и, натянув их поверх мокрых трусиков, побежала к двери. Подвинув к двери табуретку, Света вскочила на неё и посмотрела в глазок. Звонила её лучшая подруга Аня.
Света открыла дверь.
— Ой, я тебя разбудила?
— Да не, всё нормально.
Тем временем Аня уже прошла в зал.
Не дожидаясь ответа, она встала посреди зала и принялась писать стоя прямо в свеженадетые шорты. Мочи за вторую половину дневного сна накопилось порядочно, и Света в который уже раз за сегодняшний день наделала большую лужу.
Аня открыла рот от изумления.
Аня немного выгнулась назад, закрыла глаза и сосредоточилась. Несколько секунд ничего не происходило, затем её джинсы чуть-чуть намокли в области промежности.
— Пей! Не заметишь, как опять захочешь!
Аня выпила стакан сока. Света налила ей ещё и побежала на кухню за вторым пустым стаканом для себя. За каких-нибудь полчаса девочки прикончили сок и принялись за кока-колу.
Аня стянула джинсы и осталась в мокрых трусиках. Писать ей пока хотелось не слишком сильно. Света запустила на компьютере «Ранеток», и девочки уселись смотреть сериал. К концу первой серии Света призналась, что ей уже тяжело терпеть. Низ её живота порядочно округлился. Света откинулась на спинку дивана, раздвинув ноги. Аня села примерно так же, хотя чувствовала, что вполне может терпеть.
Они досмотрели вторую серию, затем третью, заодно допили весь сок.
— Ага, я уже давно маме эсэмэску скинула.
Аня со смехом кинулась в спальню. Девочки улеглись рядом, накрылись вдвоём одним большим одеядом и сразу же уснули.
Сказать, что наутро постель под Аней и Светой была мокрой, значило ничего не сказать. Создавалось впечатление, что на неё вылили пару ведер воды. Света точно помнила, что писалась в половине второго, потом около трёх ночи. Ещё раза два или три она описалась под утро, но делала это в полусне, даже не посмотрев время на сотовом.
Света поёрзала попой в большой луже и толкнула в бок Аню:
— Признавайся, сколько раз описалась?
После этого девочки зашлись в приступе бурного смеха. Их ждал новый день, полный развлечений.
Зимой я не дулась почти, потому что холодно и можно замерзнуть. но однажды, мне было уже 16, я одела длинную юбку, черные шерстяные рейтузы и ботиночки прямо на босу ногу и пошла в магазин, было тепло, градусов 5 выше нуля, но еще был снег и везде было мокро. У меня сразу промокли ноги, но ботиночки были теплые, с мехом внутри.
На улице продавали творог, я встала в очередь, но очень захотелось пописать. И когда осталось человек 5, я решила не выдержать, и начала дуться. Почти все впиталось в рейтузы и наполнило ботиночки, а что с меня лило, никто не увидел, я и так стояла в луже почти по щиколотку, все ножки были мокрые. я к тому же маленькая. Было так приятно, когда тепло пропитывало рейтузы. Я не замерзла, потому что шерстяные рейтузы даже когда мокрые тепло хорошо держат. И потом я еще у дома в рейтузы снова надула, все равно уже мокрые, а потом прямо в них и в ботиночках купалась в ванной, чтобы постирать.
Еще однажды было, уже где-то в августе. мы пошли с мамой в гости, и мне пришлось одеть платье и колготки, детские, обычные такие довольно плотные. Когда мы шли домой, пошел дождь, и я прямо в кроссовках и колготках прошла по луже, глубокой, было по щиколотку. Мама была в шлепках и ноги не промочила, а у меня все было мокрое. я уже к тому времени часто дулась, мама разрешала. И я попросила маму разрешить мне надуть в колготки чтобы попробовать, как это будет. Было уже темно, и она разрешила. Мы специально отошли под деревья, чтобы я не смущалась, и она взяла меня за руки и сказала, писайся.
Было приятнее даже, чем просто писать в купальник, потому что тепло снизу животика заструилось по бедрам и осталось там, а потом наполнило кроссовки доверху. Колготки внутри бедер были очень теплые и приятные, я сначала писала чуть-чуть, чтобы они пропитались, а потом стала сильно, и струя ударила мне в колени в колготках. Мама на меня очень хорошо смотрела, ей это нравилось, что я писаюсь и совсем не стесняюсь это делать.
Потом я немножко посжимала ножки, чтобы выжать что-нибудь из колготок, мы пошли домой. Было очень приятно что в кроссовках доверху было теплой воды, они очень приятно журчали, и мне это очень нравилось, как было ногам. Было темно, нас никто не видел. Когда я пришла домой, я села на туалет прямо в колготках, и писала снова прямо в них.
Тогда в тот год мне было очень интересно писать в разную одежду, и маме наверное тоже было интересно смотреть на меня. Я однажды захотела попробовать надуть в свой старый комбинезон, он уже был мне немножко мал и обтягивал попку и ножки, и был короток. Я улеглась в купальнике и таком комбинезоне на надувной матрац и стала писать. Мама разрешила, она сама хотела посмотреть, сказала, что что это такое, у нее ребенок уже столько лет, и она почти не видела, как дети писаются. Я надула очень много, а лежала животом вниз, и все что надула, впиталось в купальник и комбинезон на животике, и еще в штанишки комбинезона, я вся спереди была мокрой, а потом я перевернулась на спинку и пописала до конца, и я так стала мокрой вся. У меня даже волосики были мокрые. Мне было очень приятно.
Однажды мне мама даже сказала обдуться в автобусе, но я не решилась, было неудобно. но за это мама мне сказала, что будем гулять, пока я не описаюсь, и мне пришлось описаться около дома. Я была тогда в шортиках и трусиках от купальника, и в сандалетах. Мне не очень понравилось писать в шортики, они были из джинсовой ткани и стали тяжелыми и холодными, а вот в сандали надуть было приятно, в них подошва быстро промокла и стала выжимать теплую воду при каждом шаге и брызгаться вперед. Но маме это очень понравилось, она меня потом весь вечер целовала и говорила, как ей нравится, что я иногда писаюсь как маленькая, что она чувствует, что у нее есть маленькая дочка, которая как все детки дуется в штанишки.
Мама еще любит когда я в одежде купаюсь, и мне это тоже нравится. а мне еще нравится ходить босой или в сандалетах или в шлепанцах по лужам, чтобы ножки были всегда мокрыми.
Я давно уже очень любила дуться. особенно летом в купальник. потом стала меньше это делать но детство вспоминала все равно.
Сегодня было очень тепло и после дождя я шла с экзамена в институте домой. я одела плотные плавочки от купальника, черные штанишки чуть выше колен и черную футболку. я очень радовалась что экзамен сдала. выпила после него большую бутылку сока. Мне очень хотелось писать и мне очень захотелось вспомнить детство.
Я пришла домой и сказала маме, что обдулась, она сказала, что сама тоже дулась так же много раз когда была как я, ей это очень нравилось. Я еще два часа не переодевалась, мне было очень приятно ощущать себя маленькой обдутой глупой девочкой, а потом я обдулась еще раз прямо на полу. и потом еще в одежде и шлепанцах лежала в ванной, чтобы все постирать сразу.
Мы отошли в сторонку. где кусты были повыше, и я в первый раз за восемь лет стала сама писаться, купальник был очень плотный, и сильно пропитался. Мне стало очень легко и было очень приятно когда внизу животика стало очень тепло и мокро, а по ногам заструилась теплая струя омывая босые ноги во вьетнамках. Мокрость дошла сзали высоко, вся попа была мокрая и мне стало очень приятно. А еще было очень приятно, что мне мама сама это разрешила. я вытерла ноги полотенцем и мы пошли на пляж, было очень приятно, когда теплая вода выжималась из купальника при ходьбе и капала в вьетнамки.
Мама сказала, что она всегда так делает, и чтобы я тоже всегда так делала, так как терпеть вредно, а если платье, то надуть в купальник или в трусы можно незаметно, так как никто не видит, но сидеть потом нужно поджав ножки под себя, чтобы подол не был мокрый.
Когда мы пришли на пляж, мама сказала мне зайти в платье в воду и как будто случайно упасть, чтобы не было видно, что я обдутая. Мне очень понравилось купаться в платье. Когда мы шли обратно, я уже сама дула в купальник, два раза, и было очень приятно. С тех пор я стала очень часто одевать купальник летом и в него дуть даже когда на пляж не шла. Мама никогда не была против, даже однажды разрешила обдуться у нее на коленях. Я даже спросила у нее, можно ли мне надуть в купальнике в кроватку, она дала мне надувной матрац и сказала дуться на нем, мне очень нравилось.
Я потом очень любила дуться на надувном матрасе и лежать в купальнике в теплой луже. как будто уже купаешься. а когда мы приезжали в деревню я ходила там босой и спала в сене, и туда можно было дуть сколько угодно. я иногда целый день только раз купальник снимала, а все остальное время писала прямо в него. Никто не видел, потому что я одевала сарафан, а когда мы шли купаться, я купалась прямо в нем, как пришла, и мокрого купальника никто не видел.
Потом когда мы приехали в город и шли домой, я забыла, что не в деревне, и обдулась. все смотрели, хорошо, мальчишек вокруг не было, мне не стыдно было совсем, но немного неудобно. а потом еще обдулась в кровати несколько раз, привыкла дуться на сеновале, что уже неосознанно стала делать. мама мне опять тогда дала надувной матрас чтобы кровать не портить.
Я еще однажды обдулась в кровати мамы. мне ночью стало страшно и я к ней залезла и захотела писать. и она разрешила надуть в ее кровати, чтобы мне не вылезать. мне тогда было очень приятно, а она меня гладила везде и говорила что в своем детстве очень хотела дуться как я сейчас, но ее мама моя бабушка ей так не разрешала.
Мы однажды летели из Турции, и сразу после взлета попали в турбулентность, стюардесса строго запретила всем вставать с мест. А я перед полетом выпила два литровых пакета сока, потому что были в сумке, а проносить жидкость нельзя. Решила выпить, чтобы не пропали, надеялась пойти в туалет после взлёта, а тут такая ситуация. Уже через полчаса стало совсем невтерпеж. Пришлось все делать в кресло. мама положила мне большое полотенце, чтобы лужи на полу не было, а так до пят, все кроссовки были полные, но лужа все-таки получилась. Пришлось потом укрыться курткой. Сзади сидел молодой человек, он так на меня смотрел. я обернулась пару раз. Потом из самолета последними выходили.
А ещё я ехала домой в автобусе в другой город летом. перед отъездом я выпила двухлитровую бутылку пепси-колы, потому что очень хотелось пить. На выезде из Москвы мы попали в пробку, а мне очень хотелось писать. Мне было 20 лет тогда. На мне был темно-синий купальник, светлая маечка, темная юбка чуть ниже колен и короткие шортики под юбкой. я всегда одеваю их чтобы не сидеть на холодном если придется. я уже не знала что делать и начала плакать, потому что боялась описаться. Рядом со мной сидела бабушка (не моя просто вместе ехали), она узнала почему я плачу и сказала доченька ты возьми и описайся ничего страшного это лучше чем потом заболеть или мучиться. мы сидели в конце салона и никто бы не увидел. Мне уже было всё равно и я описалась, описала все шортики и все сиденье, и под ногами была лужа. но все потекло под дверь автобуса которая была рядом и никто ничего не увидел кроме бабушки. Бабушка меня стала утешать что все нормально и я высохну. Мне очень понравилось, так оказалось это приятно! просто описаться, я никогда не думала что это так приятно, всегда боялась описаться с детства, а не надо было бояться. Когда мы приехали, я так и шла с мокрой юбкой, никто не смеялся, просто улыбались. я с тех пор иногда это просто так делаю, и дома и на улице, конечно, когда тепло. Удобно если гуляешь в платье или в юбке, не надо никаких туалетов искать, просто встать за куст можно и все хорошо, а в сырых трусиках даже приятнее.
Еще однажды лет в двенадцать ехали на юг в поезде, я спала на верхней полке и меня привязали, чтобы не упала. И, как всегда, среди ночи захотелось писать, тем более что вечером купили арбуз на станции и умяли, я больше всех съела. Мне не хотелось будить папу с мамой, и я надула в купальник и в матрас, благо тепло было, не замерзла. К утру на простынке заметно не было, а матрац, наверное, уже только проводница обнаружила.
А еще однажды я по-настоящему описалась от страха. в 16 лет. Я ехала на автобусе, мы проезжали переезд, и автобус там заглох, а двери не открывал. Водитель пытался сдвинуть его с места, но двери так и не открыл, а народу было много, и я стояла у окна и увидела, что прямо на нас мчится поезд. Я очень испугалась и чуть не потеряла сознание, и описалась. Водитель каким-то чудом сумел сдвинуть автобус с места и заехать за переезд, так что мы спаслись, но я вся до пят была мокрая. даже не помню, как это случилось, помню только чуть-чуть, что ноги как отнялись.
Дашу дважды упрашивать не пришлось. Повернувшись лицом вбок и поджав ножки под себя, она расслабилась, и мамины бедра обдал теплый поток, по бедрам заструившийся к промежности. Мамин купальник начал промокать спереди от дочкиной мочи, которая, растекшись у мамы между ног, просочилась вниз и стала растекаться по ее купальнику на попе. Даша, широко открыв глаза от новых ощущений, немножко поелозила на коленях мамы, не переставая писаться. Дашины штанишки были почти полностью мокрые, босые ножки поблескивали от капель. Мамин купальник снизу тоже весь промок от жидкости, ручьем струящейся по ее бедрам из-под сидящей на них дочери, и мама чувствовала то же самое, как если бы сама описалась.
Внезапно мама ощутила неимоверное желание сделать то же, что и Даша.
Желание усиливалось ощущением мокрого купальника и было таким сильным, что мама не смогла удержаться и успела только сесть на корточки и, натянув мокрый подол платья на колени, сдвинуть ноги. Тугая теплая струя прямо через купальник ударила ей в сдвинутые стопы.
Даша посмотрела на маму. «Мама. ты тоже!» «Да», ответила та. Тут Даша второй раз бросилась маме на шею, прижавшись к ее телу. Мамина струя омывала ее и Дашины босые ноги. Теплая лужа на полу растекалась все больше и больше. Через полминуты ни маме, ни Даше уже ничего не хотелось, кроме как стоять вот так же, в луже в мокрой одежде, еще год или два. Они уселись прямо в лужу, не переставая обниматься, и смотрели друг на друга. Фильм уже кончился, а они все сидели.
«Да, конечно. И можешь становиться мокрой когда захочешь».
«Ой, мам. » сказала дочь, но через пять минут уже спала, повернувшись на живот.
Мама взяла в ванной тряпку и подтерла лужу, после чего улеглась в свою кровать в мокром купальнике. Взглянув на дочь, она увидела, что та чуть-чуть пошевелилась, и через десяток секунд с Дашиного матраца закапало на пол. Даша улыбнулась во сне и поправила на себе одеяло.
Дашины воспоминания
. Однажды мы с мамой пошли на пляж, и я дома одела закрытый купальник а поверх него платье, а на ноги вьетнамки. Мы долго ехали в троллейбусе, а я перед выходом выпила много березового сока и еще съела почти поларбуза. И когда мы приехали я уже очень хотела. но вокруг было много народу и туалетов не было. Я сказала маме, и она сказала, что платье при людях снимать нельзя, и мне придется пописать в купальник, что все девочки так делают.
Мы отошли в сторонку. где кусты были повыше, и я в первый раз за восемь лет стала сама писаться, купальник был очень плотный, и сильно пропитался. Мне стало очень легко и было очень приятно когда внизу животика стало очень тепло и мокро, а по ногам заструилась теплая струя омывая босые ноги во вьетнамках. Мокрость дошла сзали высоко, вся попа была мокрая и мне стало очень приятно. А еще было очень приятно, что мне мама сама это разрешила. я вытерла ноги полотенцем и мы пошли на пляж, было очень приятно, когда теплая вода выжималась из купальника при ходьбе и капала в вьетнамки.
Мама сказала, что она всегда так делает, и чтобы я тоже всегда так делала, так как терпеть вредно, а если платье, то надуть в купальник или в трусы можно незаметно, так как никто не видит, но сидеть потом нужно поджав ножки под себя, чтобы подол не был мокрый.
Когда мы пришли на пляж, мама сказала мне зайти в платье в воду и как будто случайно упасть, чтобы не было видно, что я обдутая. Мне очень понравилось купаться в платье. Когда мы шли обратно, я уже сама дула в купальник, два раза, и было очень приятно.
С тех пор я стала очень часто одевать купальник летом и в него дуть даже когда на пляж не шла. Мама никогда не была против, даже однажды разрешила обдуться у нее на коленях. Я даже спросила у нее, можно ли мне надуть в купальнике в кроватку, она дала мне надувной матрац и сказала дуться на нем, мне очень нравилось.
Я потом очень любила дуться на надувном матрасе и лежать в купальнике в теплой луже. как будто уже купаешься. а когда мы приезжали в деревню я ходила там босой и спала в сене, и туда можно было дуть сколько угодно. я иногда целый день только раз купальник снимала, а все остальное время писала прямо в него. Никто не видел, потому что я одевала сарафан, а когда мы шли купаться, я купалась прямо в нем, как пришла, и мокрого купальника никто не видел.
Потом когда мы приехали в город и шли домой, я забыла, что не в деревне, и обдулась. все смотрели, хорошо, мальчишек вокруг не было, мне не стыдно было совсем, но немного неудобно. а потом еще обдулась в кровати несколько раз, привыкла дуться на сеновале, что уже неосознанно стала делать. мама мне опять тогда дала надувной матрас чтобы кровать не портить.
Я еще однажды обдулась в кровати мамы. мне ночью стало страшно и я к ней залезла и захотела писать. и она разрешила надуть в ее кровати, чтобы мне не вылезать. мне тогда было очень приятно, а она меня гладила везде и говорила что в своем детстве очень хотела дуться как я сейчас, но ее мама моя бабушка ей так не разрешала.
. Я давно уже очень любила дуться. особенно летом в купальник. потом стала меньше это делать но детство вспоминала все равно.
Сегодня было очень тепло и после дождя я шла с экзамена в институте домой. я одела плотные плавочки от купальника, черные штанишки чуть выше колен и черную футболку. я очень радовалась что экзамен сдала. выпила после него большую бутылку сока. Мне очень хотелось писать и мне очень захотелось вспомнить детство.
Я пришла домой и сказала маме, что обдулась, она сказала, что сама тоже дулась так же много раз когда была как я, ей это очень нравилось. Я еще два часа не переодевалась, мне было очень приятно ощущать себя маленькой обдутой глупой девочкой, а потом я обдулась еще раз прямо на полу. и потом еще в одежде и шлепанцах лежала в ванной, чтобы все постирать сразу.
Зимой я не дулась почти, потому что холодно и можно замерзнуть. но однажды, мне было уже 16, я одела длинную юбку, черные шерстяные рейтузы и ботиночки прямо на босу ногу и пошла в магазин, было тепло, градусов 5 выше нуля, но еще был снег и везде было мокро. У меня сразу промокли ноги, но ботиночки были теплые, с мехом внутри.
На улице продавали творог, я встала в очередь, но очень захотелось пописать. И когда осталось человек 5, я решила не выдержать, и начала дуться. Почти все впиталось в рейтузы и наполнило ботиночки, а что с меня лило, никто не увидел, я и так стояла в луже почти по щиколотку, все ножки были мокрые. я к тому же маленькая. Было так приятно, когда тепло пропитывало рейтузы. Я не замерзла, потому что шерстяные рейтузы даже когда мокрые тепло хорошо держат. И потом я еще у дома в рейтузы снова надула, все равно уже мокрые, а потом прямо в них и в ботиночках купалась в ванной, чтобы постирать.
Еще однажды было, уже где-то в августе. мы пошли с мамой в гости, и мне пришлось одеть платье и колготки, детские, обычные такие довольно плотные. Когда мы шли домой, пошел дождь, и я прямо в кроссовках и колготках прошла по луже, глубокой, было по щиколотку. Мама была в шлепках и ноги не промочила, а у меня все было мокрое. я уже к тому времени часто дулась, мама разрешала. И я попросила маму разрешить мне надуть в колготки чтобы попробовать, как это будет. Было уже темно, и она разрешила. Мы специально отошли под деревья, чтобы я не смущалась, и она взяла меня за руки и сказала, писайся.
Было приятнее даже, чем просто писать в купальник, потому что тепло снизу животика заструилось по бедрам и осталось там, а потом наполнило кроссовки доверху. Колготки внутри бедер были очень теплые и приятные, я сначала писала чуть-чуть, чтобы они пропитались, а потом стала сильно, и струя ударила мне в колени в колготках. Мама на меня очень хорошо смотрела, ей это нравилось, что я писаюсь и совсем не стесняюсь это делать.
Потом я немножко посжимала ножки, чтобы выжать что-нибудь из колготок, мы пошли домой. Было очень приятно что в кроссовках доверху было теплой воды, они очень приятно журчали, и мне это очень нравилось, как было ногам. Было темно, нас никто не видел.
Когда я пришла домой, я села на туалет прямо в колготках, и писала снова прямо в них.
Тогда в тот год мне было очень интересно писать в разную одежду, и маме наверное тоже было интересно смотреть на меня. Я однажды захотела попробовать надуть в свой старый комбинезон, он уже был мне немножко мал и обтягивал попку и ножки, и был короток. Я улеглась в купальнике и таком комбинезоне на надувной матрац и стала писать. Мама разрешила, она сама хотела посмотреть, сказала, что что это такое, у нее ребенок уже столько лет, и она почти не видела, как дети писаются. Я надула очень много, а лежала животом вниз, и все что надула, впиталось в купальник и комбинезон на животике, и еще в штанишки комбинезона, я вся спереди была мокрой, а потом я перевернулась на спинку и пописала до конца, и я так стала мокрой вся. У меня даже волосики были мокрые. Мне было очень приятно.
Однажды мне мама даже сказала обдуться в автобусе, но я не решилась, было неудобно. но за это мама мне сказала, что будем гулять, пока я не описаюсь, и мне пришлось описаться около дома. Я была тогда в шортиках и трусиках от купальника, и в сандалетах. Мне не очень понравилось писать в шортики, они были из джинсовой ткани и стали тяжелыми и холодными, а вот в сандали надуть было приятно, в них подошва быстро промокла и стала выжимать теплую воду при каждом шаге и брызгаться вперед. Но маме это очень понравилось, она меня потом весь вечер целовала и говорила, как ей нравится, что я иногда писаюсь как маленькая, что она чувствует, что у нее есть маленькая дочка, которая как все детки дуется в штанишки.
Мама еще любит когда я в одежде купаюсь, и мне это тоже нравится. а мне еще нравится ходить босой или в сандалетах или в шлепанцах по лужам, чтобы ножки были всегда мокрыми.