Лаврентьевская летопись. 1377 г.
Эта уникальная рукопись принадлежит к числу наиболее интересных и содержательных древнерусских книг исторического жанра, а обстоятельства создания и бытования знаменитой летописи придают ей статус поистине государственного достояния России.
Лаврентьевская летопись — это древнейшая дошедшая до наших дней датированная русская летопись, то есть имеющая на своих листах зафиксированную самим писцом дату создания.
Книга получила свое название по имени писца — монаха Лаврентия, выполнившего основную часть работы по переписке текста. На последних листах рукописи Лаврентий оставил запись, в которой сообщил, что переписал летопись по благословению суздальского епископа Дионисия для великого князя суздальского и нижегородского Дмитрия Константиновича, начал свой труд 14 января и завершил его 20 марта 1377 г.
Повествование в Лаврентьевской летописи доведено до 1305 года. В составе Лаврентьевской летописи дошел до нас самый старый из сохранившихся список «Повести временных лет» — древнейшего летописного свода восточных славян. Отражая в разных своих частях южнорусское, владимирское, ростовское и тверское летописания, Лаврентьевская летопись является основным источником по истории северо-восточной Руси. Памятник стал фундаментом всей русской историографии.
Листы древнего манускрипта овеяны звоном русской воинской славы. Золотой нитью в повествовании проходит общечеловеческая тема патриотизма и мужественного раздумья над судьбами родной земли.
ЛАВРЕ́НТЬЕВСКАЯ ЛЕ́ТОПИСЬ
Том 16. Москва, 2010, стр. 553
Скопировать библиографическую ссылку:
ЛАВРЕ́НТЬЕВСКАЯ ЛЕ́ТОПИСЬ, памятник рус. летописания 14 в. Сохранилась в единственном пергаменном списке (хранится в РНБ), созданном в 1377 на основе «ветшаной» рукописи великокняжеского свода 1305 группой переписчиков для вел. кн. нижегородского Дмитрия Константиновича по благословению епископа Суздальского и Нижегородского Дионисия. Б. ч. текста (начиная с 9-й строки листа 40об. до листа 173об.) переписана монахом Лаврентием (отсюда назв.). Другому, неизвестному по имени писцу принадлежит начало текста (листы 1–40об.). Текст на листах 157–157об. и 167–167об. переписан третьим писцом. Изложение событий доведено в Л. л. до 6813 (1304 по ультрамартовской датировке). В шести местах обнаруживаются пропуски текста за годы: 1) 6406(898)–6430(922); 2) кон. 6596(1088) – нач. 6597(1089); 3) нач. 6705(1197); 4) 6711(1203)– 6713(1205); 5) 6771(1263)–6791(1283); 6) 6795(1283)–6802(1294). 1-й и 5-й пропуски являются следствием утраты листов в рукописи; 2-й, 3-й и 4-й, очевидно, принадлежат самому писцу или его непосредств. предшественнику; происхождение 6-го пропуска спорно: он может быть отражением дефекта в протографе или допущен в самой рукописи.
Лаврентьевская летопись
Лавре́нтьевская ле́топись — одна из древнейших русских летописей. Рукопись Лаврентьевского списка хранится в Российской национальной библиотеке (бывшей Публичной библиотеке) в Санкт-Петербурге.
Содержание
Списки летописи
Издание в составе «ПСРЛ» выполнено по трём спискам, однако можно считать каждый из этих списков самостоятельной летописью:
В Лаврентьевский список под 1096 годом включен текст «Поучения Владимира Мономаха», письмо Владимира к Олегу и молитва (л.78-85 [9] ), отсутствующий в других летописях и вообще каких-либо рукописях.
Помимо механических лакун, в Лаврентьевском списке есть ряд пропусков текстов, восполняемых в её изданиях:
Не позднее конца XVI века и до начала XVIII века Лаврентьевская летопись хранилась в Рождественском монастыре города Владимира; в 1792 она была куплена графом Мусиным-Пушкиным; последний подарил её Александру I. Император передал летопись в Публичную библиотеку, где рукопись и находится по сей день.
Впервые полностью опубликована в 1846 в «Полном собрании русских летописей» (том 1).
Содержание
Соотношение объёма летописи:
В составе летописи — «Повесть временных лет» (доходит до 1116) и летописные статьи, доходящие до 1305 года. Последние, вероятно, были перенесены из Владимирского великокняжеского свода 1305 года, созданного во время правления князя Михаила Ярославича и основанного на своде 1281 года, в 1282—1305 дополненном. Записи, относящиеся к периоду монгольского ига, отражают жестокость татарских завоевателей.
Первоначально летописью описывались события Киевской Руси, затем, на протяжении XII века, основной темой летописных статей становится жизнь Владимира; в начале XIII века большое внимание уделено Ростовскому княжеству. Лаврентьевская летопись является одним из ценнейших источников по истории северо-восточной Руси XII века.
Лаврентьевская летопись оказала влияние и на позднейшие летописи — Троицкую, Новгородско-Софийский свод и др.
Хронология известий
Группы 6619-6622 (1110—1113), 6626-6627 (1117—1118), 6642-6646 (1133—1137) годов ультрамартовские. 6623-6678 (1115—1170) в целом мартовские. 6679-6714 (1170—1205) в целом ультрамартовские. Но 6686 (1178), 6688 (1180) мартовские.
Третья группа лет: с повторного 6714 до 6771 (1206—1263) мартовские, но среди них 6717 (1208), 6725-6726 (1216—1217), 6740 (1231) — ультрамартовские. Читаемые после лакуны 6792-6793 (1284—1285) мартовские, 6802-6813 (1293—1304) ультрамартовские.
Лаврентьевский летописный свод
Лавре́нтьевская ле́топись — одна из древнейших русских летописей. Рукопись Лаврентьевского списка хранится в Российской национальной библиотеке (бывшей Публичной библиотеке) в Санкт-Петербурге.
Содержание
Списки летописи
Издание в составе «ПСРЛ» выполнено по трём спискам, однако можно считать каждый из этих списков самостоятельной летописью:
В Лаврентьевский список под 1096 годом включен текст «Поучения Владимира Мономаха», письмо Владимира к Олегу и молитва (л.78-85 [9] ), отсутствующий в других летописях и вообще каких-либо рукописях.
Помимо механических лакун, в Лаврентьевском списке есть ряд пропусков текстов, восполняемых в её изданиях:
Не позднее конца XVI века и до начала XVIII века Лаврентьевская летопись хранилась в Рождественском монастыре города Владимира; в 1792 она была куплена графом Мусиным-Пушкиным; последний подарил её Александру I. Император передал летопись в Публичную библиотеку, где рукопись и находится по сей день.
Впервые полностью опубликована в 1846 в «Полном собрании русских летописей» (том 1).
Содержание
Соотношение объёма летописи:
В составе летописи — «Повесть временных лет» (доходит до 1116) и летописные статьи, доходящие до 1305 года. Последние, вероятно, были перенесены из Владимирского великокняжеского свода 1305 года, созданного во время правления князя Михаила Ярославича и основанного на своде 1281 года, в 1282—1305 дополненном. Записи, относящиеся к периоду монгольского ига, отражают жестокость татарских завоевателей.
Первоначально летописью описывались события Киевской Руси, затем, на протяжении XII века, основной темой летописных статей становится жизнь Владимира; в начале XIII века большое внимание уделено Ростовскому княжеству. Лаврентьевская летопись является одним из ценнейших источников по истории северо-восточной Руси XII века.
Лаврентьевская летопись оказала влияние и на позднейшие летописи — Троицкую, Новгородско-Софийский свод и др.
Хронология известий
Группы 6619-6622 (1110—1113), 6626-6627 (1117—1118), 6642-6646 (1133—1137) годов ультрамартовские. 6623-6678 (1115—1170) в целом мартовские. 6679-6714 (1170—1205) в целом ультрамартовские. Но 6686 (1178), 6688 (1180) мартовские.
Третья группа лет: с повторного 6714 до 6771 (1206—1263) мартовские, но среди них 6717 (1208), 6725-6726 (1216—1217), 6740 (1231) — ультрамартовские. Читаемые после лакуны 6792-6793 (1284—1285) мартовские, 6802-6813 (1293—1304) ультрамартовские.
Летопись Лаврентьевская
Летопись Лаврентьевская – летопись XIV в., сохранившаяся в единственном пергаменном списке (ГПБ, F.п.IV.2), переписанном в 1377 г. монахом Лаврентием по заказу великого князя Суздальско-Нижегородского Дмитрия Константиновича. Текст Л. доведен до 6813 (1305) г. В шести местах обнаруживаются пропуски текста: 1) 6406 (898) – 6430 (922) гг.; 2) кон. 6596 (1088) – нач. 6597 (1089) гг.; 3) нач. 6705 (1197) г.; 4) 6711 (1203) – 6713 (1205) гг.; 5) 6771 (1263) – 6791 (1283 ) гг.; 6) 6795 (1283) – 6802 (1294) гг. Первый и пятый пропуски являются следствием утраты листов в рукописи; второй, третий и четвертый, очевидно, принадлежат самому писцу рукописи (Лаврентию) или его непосредственному предшественнику; происхождение шестого пропуска спорно: он мог быть отражением дефекта в непосредственном оригинале или в самой рукописи. Явно не на месте (даже если оно принадлежало летописному тексту), посредине статьи 6604 (1096) г., помещено в Л. Поучение Владимира Мономаха, не читающееся ни в каких других рукописях. Начальные 40 листов Л. написаны уставным почерком, дальнейшие – полууставом, но три листа рукописи (л. 157, 161 и 167) написаны не до конца (хотя текст их последовательно продолжается на следующих листах), иным, чем перед ними (уставным), почерком, на пергамене с иной разлиновкой строк. Л. принадлежала до начала XVIII в. владимирскому Рождественскому монастырю, затем была привезена в Петербург, а в 1792 г. приобретена А. И. Мусиным-Пушкиным, подарившим ее затем Александру I (рукопись была помещена в Публичную библиотеку). Уже в 1804 г. была предпринята первая попытка издания Л., но она не была доведена до конца, второе издание (1824 г.) также не было завершено; первое полное издание Л. (в ПСРЛ) осуществлено в 1846 г.
Со времени ее открытия для науки Л. постоянно привлекала внимание историков. Ею широко пользовался (наряду с двумя другими «харатейными» летописями – Летописью Новгородской первой по Синодальному списку и Троицкой) Н. М. Карамзин в «Истории государства Российского» (именуя ее «Пушкинской» – по имени владельца). До конца XIX в. исследователей Л. особенно привлекала ее начальная часть – содержащаяся в ней Повесть временных лет в редакции Сильвестра. Первой работой, посвященной Л. в целом, было исследование И. А. Тихомирова, пытавшегося определить отдельные источники Л. – «сказания» и «походные заметки»; он пришел к заключению, что в Л., «кроме Повести временных лет и южнорусских летописей, вошли известия, записывавшиеся сначала по преимуществу во Владимире (до смерти Всеволода III), а потом в Ростове, Суздале и Твери; есть также несколько известий костромских и ярославских, переяславских и рязанских».
На новую почву вопрос о происхождении Л. был поставлен А. А. Шахматовым в его отзыве на работу И. А. Тихомирова. А. А. Шахматов указал, что Л. не только сама представляла собою свод (это понимал и И. А. Тихомиров), но и основывалась на более ранних сводах. Для определения этих сводов-протографов необходимо было поэтому сравнить Л. с другими ранними летописями, и прежде всего с Летописью Радзивиловской и Летописью Троицкой. Такое сравнение обнаружило, что Л. особенно близка к Троицкой, Радзивиловская также сходна с Л. (вплоть до 6711 (1203) г.), однако в отличие от Троицкой, Радзивиловская на всем протяжении имеет редакционные отличия от Л. А. А. Шахматов сделал отсюда вывод, что в основе Л. – Троицкой и Радзивиловской (и сходных с нею летописей) лежал Владимирский летописный свод кон. XII – нач. XIII в., но в разных редакциях. Различие в изложении событий после смерти Андрея Юрьевича Боголюбского (1175 г.) дает основание предполагать, что в основе Л. лежала более ранняя редакция Владимирского свода (1185 г. – по А. А. Шахматову, 1177 и 1193 гг. – по М. Д. Приселкову), еще не отразившая тенденциозных добавлений, связанных с политикой Всеволода Юрьевича Большое Гнездо (добавления имени Всеволода к известиям о его брате Михалке), а в основе Радзивиловской – более поздняя (Владимирский свод начала XIII в., дошедший через посредство Переяславского свода 1216 г.). Сопоставление Л. с Летописью Ипатьевской также обнаружило совпадения между ними, но гораздо более редкие. А. А. Шахматов объяснял их отчасти взаимными влияниями северно-русского и южнорусского (отразившегося в Ипатьевской летописи) летописания XII–XIII вв., отчасти же тем, что источником Л. и Ипатьевской (не отразившимся на Радзивиловской) был общерусский летописный свод – Полихрон начала XIV в. Влиянием Полихрона начала XIV в. А. А. Шахматов объяснял и совпадение двух известий (6725 г. и 6731 г. – начало битвы на Калке) Л. и НIЛ.
Важное место в исследованиях Л. занимает работа М. Д. Приселкова. Проанализировав заключительную часть Л., М. Д. Приселков пришел к выводу, что свод 1305 г., лежащий в основе ее, был не митрополичьим сводом начала XIV в. (Полихроном), а великокняжеской летописью владимиро-тверского князя Михаила Ярославича – ряд известий из семейного летописца тверского князя содержится в конце Л. Он также отверг объяснение сходства Л. с Ипатьевской отражением в них Полихрона. Текст Ипатьевской летописи доходил до конца XIV в.; наличие сходных известий в обоих летописях (почти все они читаются также и в Радзивиловской) естественнее всего может быть объяснено взаимными влияниями северного и южного летописания в XII–XIII вв. Осуществленная им реконструкция Троицкой летописи позволила М. Д. Приселкову сопоставить Л. и Троицкую на всем их протяжении и установить, что они сходны вплоть до 6813 (1305) г. – т. е. до кончания Л. Он пришел к выводу, что в обеих летописях отразился владимирский великокняжеский свод 1305 г.; Лаврентьевский список 1377 г. может рассматриваться как «простая копия», старательное, но не всегда удачное воспроизведение «очень ветхого экземпляра свода 1305 г.». Тот же самый свод 1305 г. был положен и в основу свода 1408 г. – Троицкой летописи.
Выводы М. Д. Приселкова были в основном приняты в научной литературе последующего времени. Свод 1305 г., дошедший в составе Л., отражал владимирскую летописную традицию, но она была довольно сложной. В основе Л. лежало несколько владимирских сводов XII–XIII вв., опиравшихся на различные источники. Южные известия XII в. восходили во владимирском своде XII в. к летописанию Переяславля Южного, где княжили близкие родичи владимирских Мономашичей, и, возможно, также к его киевской переработке. Северное летописание в Л. также было неоднородным – уже с начала XIII в. в известиях Л. слито собственно владимирское летописание (связанное с сыном Юрием и Ярославом Всеволодовичами) и летописание Ростова (где княжил старший сын Всеволода Большое Гнездо Константин, первоначально обделенный при разделе отцовского наследия). Н. М. Бережков обратил внимание на смену календарных стилей в Л., важную для понимания соотношения этой летописи с другими. До 6678 (1170) г. в Л. преобладал (как и в Повести временных лет) мартовский стиль, с 6679 г. его сменяет ультрамартовский стиль (когда, начиная с марта, различие между датой от С. М. и датой н. э. равняется 5509 годам), со второй годовой статьи 6714 г. и до 6793 (1285) г. вновь следует мартовский, опять сменяющийся на протяжении 6802–6813 гг. (до конца Л.) ультрамартовским. Наличие в Л. двух статей за 6714 г. (излагающих события двух разных следующих друг за другом годов) Н. М. Бережков объяснял тем, что здесь происходила смена стилей, и первая статья 6714 г. была ультрамартовской, а вторая – мартовской. Но текст с 6711 по 6713 г. в Л. отсутствует, а сопоставление с близкой к Л. Троицкой летописью (текст которой сохранился в Летописи Симеоновской) позволяет восполнить этот пробел; между тем, в Троицкой (Симеоновской) с 6708 (1200) г. употребляется мартовский стиль, Очевидно, это объяснялось тем, что свод 1305 г. с начала XIII в. отражал новый источник – ростовское летописание, где календарный стиль был мартовским. Первой статье, датированной в Л. 6714 г., соответствует в Троицкой 6713 г., второй – 6714 г. (по мартовскому стилю). Можно думать поэтому, что и в своде 1305 г. первая из этих статей была датирована 6713 г., а дата «6714» представляет собой поправку Лаврентия (или его непосредственного предшественника), пользовавшегося дефектным текстом, где отсутствовали года 6711–6713, и проставившего годовую дату по догадке. В Радзивиловской даты, начиная с 6711 г., сохраняют ультрамартовский стиль (в Летописце Переяславля Суздальского до 6721 г.), установившийся во владимирском летописании с 6679 (1170) г., и именно это календарное различие свидетельствует о смене источника в Л. с начала XIII в.
Двойственное – владимирское и ростовское – происхождение Л. сказалось и на Повести о нашествии Батыя 1237–1239 гг. Рассказ этот состоит из различных элементов – владимирских и ростовских записей (двойственное происхождение привело к тому, что о некоторых событиях здесь рассказано дважды), литературных «общих мест», особого рассказа о гибели ростовского князя Василька Константиновича и т. д. Объединение этих различных элементов в единый рассказ могло произойти в разное время: вскоре после завоевания, когда Владимир был разгромлен и центр летописания перенесен в Ростов, в 80-х г. XIII в., когда, по-видимому, были соединены в общую летопись владимирские своды конца XII в. и начала XIII в. (отразившиеся в Радзивиловской летописи), или в 1305 г. при создании оригинала Л. Представляются неубедительными попытки датировать этот рассказ концом XIV в. – временем написания списка Лаврентия. Реконструкция текста Троицкой летописи позволяет с достаточной уверенностью утверждать, что рассказ о нашествии Батыя совпадал в ней с Л. Если бы мы предполагали, что рассказ Батыя создан в 1377 г., при написании списка Лаврентия, то необходимо было бы возводить Троицкую летопись к списку 1377 г. или к ее последующим отражениям. Но в ряде случаев Троицкая передает общий текст до 1305 г. лучше, чем список Лаврентия (в ней не было пропусков Л. за 6406–6430, 6596, 6705, 6711–6713, 6771–6791, 6795–6802 гг., она включает имена, пропущенные в Л. Л., в частности, имена деятелей XIII в.) – следовательно, она восходит не к списку 1377 г., а к своду 1305 г.
Изучение Л. еще требует ряда дальнейших исследований. Не решен вопрос о происхождении нескольких известий Л., совпадающих с НIЛ (предполагалось, что они – рязанского происхождения, но возможно, что их источником было новгородское летописание), о времени соединения владимирской и ростовской летописной традиции. Заслуживают также внимания кодикологические особенности списка 1377 г. (несколько листов в Л. явно вклеено задним числом, но это могло объясняться случайными обстоятельствами – порчей листов при переписке).
В целом Л. несомненно была выдающимся памятником древнерусской литературы и общественной мысли. Оригинал Л. был создан при владимирско-тверском князе Михаиле Ярославиче, первом русском князе, решившемся после нашествия Батыя на прямое сопротивление хану (1317 г.) и казненном за это в Золотой Орде. Свод 1305 г. не мог выступать против татарского ига открыто, но ряд рассказов этого свода (рассказ о нашествии Батыя, о расправе с князем Романом Рязанским, не сохранившийся в Л. из-за дефектности текста, но дошедший в Троицкой; о расправе, учиненной баскаком Ахматом в Курском княжестве в 1283–84 гг.) ярко рисовал жестокость завоевателей и производил сильное впечатление на читателей. Через свод 1408 г. (Троицкую летопись), свод 1448 г. (Летописи Софийская I и Новгородская IV) и летописный свод Московский великокняжеский конца XV в. Л. оказала глубокое влияние на последующее летописание.
Изд.: ПСРЛ, т. 1, 1846; 2-е изд.: Л., 1926–1928, вып. 1–3 (фототип. воспроизв.: М., 1961); Летопись по Лаврентьевскому списку / Изд. Археогр. ком. СПб., 1872; 2-е изд.: СПб., 1897.
Лит.: Беляев И. Д. Русские летописи по Лаврентьевскому списку с 1111 по 1169 г. – ВОИДР, 1849, кн. 2, отд. 1, с. 1–26; Яниш Н. Н. Новгородская летопись и ее московские переделки. М., 1876; Тихомиров И. А. О Лаврентьевской летописи. – ЖМНП, 1884, октябрь, отд. 2, с. 240–270; Шахматов А. А. 1) Разбор сочинения Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси Северо-Восточной». СПб., 1899, с. 6–20; 2) Общерусские летописные своды XIV и XV вв. – ЖМНП, 1900, ноябрь, отд. 2, с. 149–151; 3) Разыскания, с. 245–246; 4) Обозрение, с. 9–37, 365; Приселков М. Д. 1) Летописание XIV в. – В кн.: Сборник статей по русской истории, посвященных С. Ф. Платонову. Пг., 1922, с. 28–39; 2) «Летописец» 1305 г. – Века. Пг., 1924, т. 1, с. 30–35; 3) История рукописи Лаврентьевской летописи и ее изданий. – Учен. зап. ЛГПИ, 1939, т. 19, с. 175–197; 4) История русского летописания XI–XV вв. Л., 1940, с. 60–113; Комарович В. 1) Лаврентьевская летопись. – Ист. рус. лит., 1945, т. 2, с. 90–96; 2) Из наблюдений над Лаврентьевской летописью – ТОДРЛ, 1976, т. 30, с. 27–57; Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963, с. 41–123; Насонов А. Н. 1) Лаврентьевская летопись и владимирское великокняжеское летописание первой половины XIII в. – ПИ, 1963, т. 11, с. 429–480; 2) История летописания XI – нач. XVIII в. М., 1969, с. 80–225; Прохоров Г. М. 1) Кодикологический анализ Лаврентьевской летописи. – В кн.: Вспомогат. ист. дисциплины. Л., 1972, т. 4, с. 83–104; 2) Повесть о Батыевом нашествии в Лаврентьевской летописи. – ТОДРЛ, 1974, т. 28, с. 77–98; Лурье Я. С. 1) Лаврентьевская летопись – свод начала XIV в. – ТОДРЛ, 1974, т. 29, с. 50–67; 2) Общерусские летописи XIV–XV вв. Л., 1976, с. 17–36; Fennell J. L. I. 1) The Tale of Baty’s Invasion of North-East Rus’ and its Reflexion in the Chronicles of the XIII-th – XV-th Centuries. – Russia Mediaevalis, München, 1977, t. 3, p. 41–60; 2) The Tale of the Death of Vasil’ko Konstantinovič: A Study of the Sources. – In: Osteuropa in Geschichte und Gegenwart. Festschrift für G. Stökl zum 60. Geburtstag. Köln; Wien, 1977, p. 34–46.