Тайное общество офеней и их знаменитый жаргон
Русские офени — потомки древних греков. Даже имя они взяли у жителей Афин. У последователей тайного общества «афинян» в XV веке везде были свои люди. Чем же занимались офени, чтобы получить такое влияние?
У потомков древних греков был свой жаргон. Знакомое всем слово «кимарить» — их изобретение. Изучением языка офеней занимался сам Владимир Даль. Составитель словаря нашёл интересные словечки в жаргоне офеней.
Секреты тайного общества
В конце лета из города Холуй — центра офенской культуры — выходили люди странного вида. Внешне они напоминали крестьян, однако одеты были богаче. Путешественники щеголяли в ярких штанах-шароварах, добротных рубашках и жилетах. Такая одежда — не прихоть и не роскошь, а вопрос престижа. Кем же были ряженные офени?
Каждого офеню с шести лет учили торговать. В подростковом возрасте мастерство достигало невиданных тогда высот. Советские фарцовщики, умело толкавшие джинсы, ни в какое сравнение не идут с офенями. Офени умело обрабатывали простой народ, используя, как сейчас бы сказали, самые чёрные маркетинговые методы.
Торговали чем придётся: поделками, бижутерией, безделушками. Но был товар, который в XVI-XVII веках особенно ценился. С него офени получали колоссальную выручку.
«Офеня-коробейник». Н. Кошелев
Бродячие торговцы святынями
В XVII веке православная церковь объявила войну со староверами. Все атрибуты еретиков безжалостно уничтожались. Офени ловко воспользовались расколом. Они не просто продавали староверцам, прятавшимся в отдалённых деревнях, иконы. Торговцы проворачивали схемы, благодаря которым зарабатывали миллионы.
Например, в отдалённую деревушку приезжал офеня с красочными иконами. Но у всех у них был один изъян — на изображениях были зарисованы небольшие чёртики. Ни о чём не ведающие люди скупали у офени иконы, и торговец уезжал из города. На следующий день прибывал подельник. Лёгким движением руки он стирал слой краски, и взору православных представала жуткая картина: черти на иконах. Конечно, офеня тут же предлагал купить у него новые, «чистые» иконы. Товар сметали подчистую. Заработок потом офени делили между собой.
По оценкам историков, промысел тайного общества торговцев был огромным. В XIX веке за год в Вязниковском уезде изготовили более 5,5 миллионов икон, из которых 1,5 миллиона — подпольный товар, сделанный по заказу офеней.
Странствующие торговцы из Греции
Офеней нельзя было стать, им можно было только родиться. Торговцы создали на территории России собственное закрытое государство, негласной столицей которого был город Ковров. Офени жили обособлено и часто создавали деревни, в которых не принимали чужаков. В начале XVIII века территория, на которой промышляли офени, достигала внушительных масштабов: от Польши до Урала.
Офени действительно были потомками древних греков. Считалось, что в XV веке основной товарный поток в Россию шёл через Византию. Именно греки, начитанные и образованные, первыми занялись торговлей. Позже офени появились во Владимирском княжестве, которое было столицей северо-западного торгового пути.
Загадочный офенский язык
У офеней был специальный язык, благодаря которому торговцы легко узнавали друг друга. Когда новый знакомый шёл «кимарить», а за комнату на постоялом дворе «башлял» (платил), собеседник точно знал — перед ним коллега по цеху. Бумагу офени называли
«шпаргалкой», города — «кострами», мужиков — «лохами». Алкоголь торговцы не пили, а «бухали».
Секретный язык офеней изучал Владимир Даль, который отмечал странный синтаксис торговцев. Русская грамматика в нём сливалась с преступным жаргоном. Позже на основе офенского языка появился тюремный жаргон, известный как «блатная феня».
Тайное офенское государство уничтожили железные дороги. В начале XX века поезда упростили доставку товаров в отдалённые деревушки, и товар офеней просто перестал пользоваться спросом.
Здоровье. Человек. Природа.
Непознанные аспекты религии, астрологии, жизни людей и влияние их на здоровье.
Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного.
Прости меня грешного, Боже, что мало или совсем не молюсь Тебе.
23 октября 2012 г.
Тайный язык русских коробейников
 | Офеня (афеня) — странствующий по деревням торговец мелочами с галантерейным и мануфактурным товаром, книгами, лубочными картинками, преимущественно из крестьян Владимирской губернии и др. У офеней развился особый условный язык (офенский). Сегодня не осталось носителей офенского языка. Но языковеды, краеведы проявляют большой интерес к изучению этого удивительного явления. |
На гербе Савинского района Ивановской области изображен коробейник, или торговец-ходебщик вразноску и вразвозку по городам, деревням и особенно ярмаркам, с книгами, картинами, галантерейным и прочим товаром.
Мир офеней возник словно из ниоткуда и ушел в никуда, оставив после себя лишь странный язык, который включает в себя вместе с замысловато измененными русскими словами многочисленные греческие, польские, тюркские, мордовские заимствования. Несмотря на то что начиная с XIX века языком офеней занимались самые известные русские языковеды, он сохранил массу загадок.
Происхождение слова «офеня» до конца не ясно. Некоторые исследователи считают наиболее вероятным его происхождение от «афинян». В XV веке на Русь переселилось значительное количество греков. Большинство из них занялось торговлей. И чтобы русским было понятнее, все они называли себя выходцами из Афин. «Афиняне» превратились со временем в «офинян» и затем в «офеней».
Первое известное поселение бродячих торговцев и скоморохов появилось в последней трети XVII века в Шуе, куда они были поселены царским указом. По мере укрепления христианства на Руси возрастали гонения на скоморохов, и они стали переходить в ряды торговцев-разносчиков, осваивая офенский язык.
В последующие годы офени поселились в деревнях Шуйского, Ковровского, Вязниковского и Суздальского уездов. Именно в этих уездах Владимирской губернии в конце XVII века и возникла массовая офенская торговля в том виде, в как ом и просуществовала практически до начала ХХ века. В пору расцвета офенской торговли этим языком владели, по весьма скромным оценкам, десятки тысяч человек.
Среди районов наибольшего распространения офенского языка В. И. Даль называет Владимирскую, Костромскую, Тверскую, Калужскую, Рязанскую губернии.
Ну а офенский язык (тайноречие) помогал сохранить торговые секреты, тут же при покупателе обсудить с товарищем сделку.
Лох, мастырить, коцать, бухать, кимарить, халява, стрём, хилять, манатки, хилый, башлять, шиш, клёвый, шпаргалка. Эти странные слова сегодня живут в русском языке, напоминая об ушедшей культуре коробейников. У каждого из них своя история. Например, слово «лох» произошло из языка русских поморов. В Архангельской области так называли неповоротливую глупую рыбу. Это слово значило на фене нейтральное «любой чужой мужик, не офеня». Хотя уже тогда имело пренебрежительный оттенок: ведь офени заведомо считали себя образованнее, грамотнее и ловчее обычных селян-лохов.
Часто арго отождествляется с понятием тайный язык.
Эпоха коробейников: образ офени в литературе и на полотнах русских живописцев
«Было время, когда наши предки, мощной рукой Петра Великого выдвинутые из московского застоя в жизнь западную, быстро ее усвоили, не разбирая дурного от хорошего, пригодного русскому человеку от непригодного. Напудренное и щеголявшее в расшитых золотом французских кафтанах поколение ничем не походило на бородатых отцов и дедов. С детским увлеченьем опрометью кинулось оно в омут новой жизни и стало презрительно глядеть на все прежнее, на все старинное, дедовское. С легкомыслием дикаря, меняющего золотые слитки на стеклянные бусы, напудренные щеголихи опрастывали дедовские кладовые, где в продолжение не одного столетия накоплялось много всякой всячины.
И все продавали за бесценок, отдавали почти задаром, обзавестись бы только поскорей на вырученные деньги игрушками новой роскоши. Старинные братины, яндовы, стопы и кубки, жалованные прежними царями ковши и чары с пелюстками, чумы, росольники, передачи и крошни, сулеи и фляги, жбаны и четвертины безжалостно продавались в лом на переплав. На придачу иногда шли туда же и ризы и оклады с родительских икон…
Всего бывало. Хвастались даже тем. Иной как выгодным делом хвалился, что купил породистого жеребца да борзого кобеля на деньги, вырученные от продажи старого, никуда, по его мнению, не годного хлама: расшитых жемчугами и золотыми дробницами бабушкиных убрусов, шамшур из волоченого золота, кик и ряс с яхонтами, с лалами, с бирюзой и изумрудами. Другой, бывало, нарадоваться не может, променяв дедовскую богомольную золотую греческого дела кацею на парижскую табакерку.
Третий тем, бывало, кичится, тем бахвалится, что дорогой дамасский булат, дедом его во время чигиринской войны в бою с турками добытый, удалось ему променять на модную французскую шпажонку. Кой‑что из этих легкомысленно расточаемых остатков старины попадало в руки старообрядцев и спасалось таким образом для будущей науки, для будущего искусства от гибели, беспощадно им уготованной легкоумием обезьянствовавших баричей…».
М.В. Неврев «Петр I в иноземном костюме»
Много недоумений могло бы вызвать это обширное и глубокое повествование А. Мельникова-Печерского, если бы не было оно так знакомо и сегодняшнему времени. Да и само появление персонажа Герасима Чубалова во второй книге «На горах», и пространное повествование о его предках и самой его нелегкой и путанной судьбе, вызывает у читателя недоумение и ощущение резкого ухода сюжета в сторону. Но страницы эти неоценимы и в качестве исторического свидетельства, и как личностная характеристика еще одного типажа исторической палитры образов. Речь идет об уникальном явлении из истории иконописи не только для самой России, но и для Европы, просуществовавшем на полулегальных-полупреступных условиях почти три века.
«Когда иное время настало, когда и у нас стали родною стариной дорожить, явились так называемые «старинщики», большей частью, если не все поголовно, старообрядцы. С редкою настойчивостью, доходившею до упорства, они разыскивали по захолустьям старинные книги, образа, церковную и хоромную утварь. Этим и обогатились наши книгохранилища и собрания редкостей. Одним из таких спасателей неоцененных памятников старины был Герасим Силыч Чубалов.
…Не пешеходом с котомкой за плечами он домой воротился — три подводы с добром в Сосновку привел. Всем было то видимо, а про то, что Герасим был опоясан чересом и что на гайтане вместе с тельником висел у него на шее туго набитый бумажник, того никто не видел.
Думалось Чубалову в купцы где‑нибудь приписаться и заняться торговлей старинными книгами, иконами и другой старинной утварью церковной и обиходной, сделаться «старинщиком». Знавал он немало таких, и ему всегда по душе приходились их занятия. Поиски за старинными вещами, необходимые для старинщика, были для него делом не столь трудным, как другому. Он знал, что где искать. Не поедет он, как иной неумелый, на авось да наобум, деньги и время даром терять. Погоня за стариной по глухим захолустьям своего рода странство, а к нему Герасим Чубалов очень приобык, и оно ему, непоседе, очень нравилось».
Что же это за явление — «старинщики»? Исходит оно из давнего и не совсем ныне понятного крестьянского промысла XVII-XIX веков, которое назвали «коробейниками» или «офенями». Вот тут и кроется целый срез быта крестьянско-ремесленной России, а при его объяснении оправданным и интересным становится появление в повествовании этого колоритного и неожиданного персонажа.
Само название «офеня» неизвестного происхождения. Одни связывают его с греческими Афинами, принесшими нам православную веру, иные ассоциируют его с названием греческих странствующих торговцев — «афинян», историк и энциклопедист Владимир Даль связывает его со странным специфическим искусственным языком, на котором понятие креститься звучит как «офениться». Но от этиологии термина не меняется сама суть явления — коробейники.
И.С. Щедровский «Коробейник»
Коробейниками или офенями называли бродячих мелких торговцев, продававших по деревням мелкую галантерею, книги, бумагу, шелка, лубочные картинки и всякие мелкие вещи, необходимые в крестьянском быту. Но со временем это почти неконтролируемое предпринимательское движение породило много «специализаций» узкого профиля. Владимирскую губернию и особенно Вязниковский уезд, села Мстера, Холуй и Палех называли «главным гнездом» офеней. А причина оказалась в том промысле, которым занимались вязниковцы — иконопись. «Расхожих», то есть дешевых в цене, сомнительного качества, а часто и не соответствующих каноничности икон производилось вязниковцами до нескольких миллионов год, поэтому не удивительно, что многие изворотливые крестьяне попробовали предлагать эту продукцию в самых разных уголках — от Сибири до Галиции. Успех офенского промысла заключался еще и в том, что они давали товар в долг — до следующего лета, или меняли товар на хлеб, овес, лен и прочие сельские богатства, что привлекало потенциальных покупателей.
По данным исследователей XIX века, в самой Мстере офеней было мало, а в Холуе и Вязниках оно процветало. Осенью офени съезжались в село в огромном количестве, нагружали целые возы товаром — иконами, разными лубочными картинками. Большую часть года офени странствовали, и возвращались весной к масленице или Пасхе. Иногда они возвращались зимой за новой партией товара, некоторые привозили выменянные продукты, восковые свечи и всякого рода «старину», которую потом предлагали старообрядцам.
Многие предприимчивые крестьяне оказались настолько сметливыми, что создавали целые «предприятия» и становились «хозяевами». Офени побогаче содержали лошадь и телегу, а офени бедные ходили пешком и везли за собой свои тележки. За это их стали называть ходебщиками.
Офени-иконщики, как и другие офени, тоже не гнушались всякого рода плутовства, но их плутни часто граничили даже с кощунством. «Ради увеличения сбыта один иконщик заказывает так называемые подделки «под древность» с чертиками на грунте и, набрав такого товара, едет и распродает иконы с чертиками, а следом за ним вскоре непременно по тем же местам, которые он только что снабдил своими иконами, едет другой иконщик, состоящий с первым в плутовской сделке; но у этого уже все иконы без чертиков. Приехав в село, следующий за первым второй плут предлагает свой товар, но ему отвечают, что «уже накупились»; тогда он просит показать ему, «чем накупились», и, зная, где искать потайных чертиков, объявляет, что это у них иконы «не христианские, а адописные», и в подкрепление своих слов тут же сколупывает на иконе, проданной его предшественником, краску и открывает изумленным крестьянам дьяволенков по всем их иконам. Крестьяне бывают по этому случаю в большом ужасе и отдают этому пройдохе все свои «адописные» иконы, на которых открыты чертики, чтобы только увез их подальше, а у него покупают или обменивают себе другие, на которых такого сюрприза для себя не ожидают». Так писал в своей статье «Адописные иконы» писатель Николай Лесков.
Среди офеней-книгонош было много совсем неграмотных, но своей изворотливостью, хорошей памятью и каким-то чутьем они умели «преподнести» книгу и находили покупателей.
Каждый офеня старался открыть новые нехоженые места для своей торговли, и немного заработав, старался набрать себе приказчиков, которых отправлял с товаром в разные дальние места. Так со временем выработался тип закоренелых скитальцев, не привязанных к земле, живущих под небом, имеющих кров, где придется и пищу со стола приютивших его. За это они часто расплачивались своим товаром.
И.С. Куликов «Портрет староообрядца»
Немного особняком стояли офени-старинщики. Основными их покупателями были староверы – приверженцы старых текстов и старинных икон «без малаксы» — так называлось у староверов «неправильное» сложение трех перстов для благословения. Скупали они свой товар «с достоинством», а продавали «с рассуждением». Герасим Чубалов был одним из старинщиков.
«Вскоре… узнал он, что где‑то на Низу можно хорошие книги за сходную цену купить. Сказывали, что книги те были когда‑то в одном из старообрядских монастырей, собираемы были там долгое время, причем денег не жалели, лишь бы только купить… Книг было до трехсот, и все редкие, замечательные. Тут были все почти издания первых пяти патриархов, было немало переводных, были даже такие редкости, как «Библия» Скорины, веницейские издания Божидаровича, виленские Мамоничей и острожские. Кроме старопечатных книг, в отысканном Чубаловым собранье было больше двух десятков древних рукописей, в том числе шесть харатейных, очень редких, хотя и неполных. Продавец дорожил книгами, но, не зная ни толку в них, ни цены, не очень дорожился, все уступал за три тысячи целковых…».
Б. Кустодиев «Купец считает деньги»
Еще во время написания очерков «В лесах» А. Мельников-Печерский писал, что «иконники, а также иные и из старинщиков нередко подделывают под старинные иконы, и эти подделки называются «подстаринными». Чтобы более походило на старину, пишут иконы темными красками, с темными лицами и на темном поле. Особенно занимаются этим в Холуе (Владимирской губернии, Вязниковского уезда). Подделка производится так искусно, что только опытный глаз может ее заметить; подделывают даже трещины, места, отставшие от грунта, скоробленные доски и другие признаки старинной работы». Но Герасим Силыч в таких делах не участвовал, а торговал честно, и славился между людей «древлего благочестия» во всем благонадежным.
И.С. Куликов «Ярмарка»
«Между шоссейной дорогой, обстроенной с обеих сторон рядами лавок, и песчаным берегом Оки, до последнего большого на ярманке пожара, тянулись в три порядка тесные неказистые деревянные, где дранью, где лубом крытые платочные ряды. Там в непомерной тесноте, в непролазной грязи во время ненастья, в непроглядных тучах пыли во время ветра при сухой погоде, издавна вели розничный торг красным товаром вязниковские и ковровские офени, ходебщики, коробейники и те краснорядцы, что век свой разъезжают со своим всегда ходким товаром по деревенским ярманкам и по сельским базарам… Была одна лавка с иконами и со всякого рода старинкой. Торговал в ней Герасим Силыч Чубалов.
В. Васнецов «Книжная лавочка»
В его лавке все полки были уставлены книгами и увешаны образами, медными крестами и пучками кожаных лестовок заволжской семеновской работы. Более редкие вещи и древняя утварь церковная и хоромная хранилась в палатке наверху. Там же старинщики обыкновенно держали раскольничьи бумажные венчики, что полагаются на покойников, разрешительные молитвы, что кладутся им в руку во время отпеванья, и вышедшие из одних с ними подпольных типографий «Скитские покаяния», «Соловецкие челобитные», буквари и другие книги, в большом количестве расходящиеся между старообрядцами.
Все это товар продажный, но заветный. Не всякому старинщик его покажет. До тех пор не покажет, пока не убедится, что от покупателя подвоха не будет. Только избранным, надежным людям, что сору из избы не выносят, у старинщика все открыто. При незнакомых он с самым близким человеком слова напрямки не скажет, а все обиняком, либо по‑офенски.
И. Куликов «Ярмарка в Муроме»
Придет покупатель, лавка полным‑полнехонька народом, десятка полтора человек сидят в ней по скамейкам либо стоят у прилавка, внимательно рассматривая в книгах каждую страницу. Снимет вошедший картуз, всем общим поклоном поклонится, а хозяину отдельно да пониже всех, скажет ему «здравствуйте». Тот ему тем же ответит, и другие, кто в лавке случится, тоже поклонятся. Замолчит потом новый покупатель и зачнет внимательно разглядывать какую‑нибудь книгу, рассматривает ее долго, а потом, положив ее на место, молвит хозяину:
— А что спросите? — в свою очередь, задаст ему вопрос хозяин.
— Мало ли что я знаю?
— Оно, конечно, что знаешь, того и знать не хочется, — молвит покупатель.
— Верны ваши речи: что известно, то не лестно, — ответит старинщик.
— Так‑то оно так, а все же таки поспрошу я у вас.
— Спрашивайте. Убытков от того ни вам, ни нам не будет.
— Да вот в путь‑дорогу сряжаюсь, так не знаю, где бы здесь у Макарья шапчонку на голову купить да в руку подожок.
— Шапку в шляпном ряду найдете, вот что рядом с почтой стоит, а палочку под Главным домом можно сыскать, а ежели подешевле желаете, так в щепяном ряду поищите.
Хозяин уж смекнул, про какую шапчонку и про какой подожок его спрашивают. Пошлет он знакомого покупателя по шляпным да по щепяным рядам только тогда, когда в лавке есть люди ненадежные, а то без всяких разговоров поведет его прямо в палатку и там продаст ему сколько надо венчиков, то есть шапчонок, и разрешительных молитв — подожков.
И.С. Куликов «Базар у карусели»
Не то прибежит в лавку, ровно с цепи сорвавшись какой‑нибудь паренек и, ни с кем не здороваясь, никому не поклонясь, крикнет хозяину:
— Хлябышь в дудоргу хандырит пельмиги шишлять.
И хозяин вдруг встревожится, бросится в палатку и почнет там наскоро подальше прибирать, что не всякому можно показывать. Кто понял речи прибежавшего паренька, тот, ни слова не молвив, сейчас же из лавки вон. Тут и другие смекнут, что чем‑то нездоровым запахло, тоже из лавки вон. Сколько бы кто ни учился, сколько б ни знал языков, ежели он не офеня или не раскольник, ни за что не поймет, чем паренек так напугал хозяина. А это он ему по‑офенски вскричал: «Начальство в лавку идет бумаги читать».
Что же это за язык такой? Это еще один феномен изворотливости человеческой. Как пишет сам А. Мельников-Печерский, «он называется также ламанским. Составлен из переиначенных русских слов, неполон, ограничивается словами, самыми нужными для быта ходебщиков. Грамматика русская. Есть у нас еще такие же искусственные языки: галифонский в Галиче. кантюжный – воровской язык в Рязанской, Московской и Тверской губерниях, язык ковровских шерстобитов, петербургских мазуриков (байковый). Все эти языки из переиначенных или придуманных слов с русской грамматикой и все до одного в ходу у раскольников той или другой стороны».
И.С. Щедровский «Коробейники»
У офеней он применялся для обсуждения «тонкостей торгового дела» прямо в присутствии покупателя и для предупреждения собратьев о нежелательной встрече с полицией. А для староверов это был даже и не язык, а определенный шифр, на котором можно было вести переписку своих тайных сведений с людьми высокопоставленными и влиятельными единоверцами.
В середине XIX века даже попытались составить русско-офенский словарь, который и был составлен В. Далем, но распространения он не нашел — староверы и иные его «носители» в переводе не нуждались. Но разгадка шифра таким образом была установлена и оказалась она довольно простой. За то образ офени в нашей истории — и нищ и прост, и замысловат и плутоват. Вот только Герасим Силыч вызывает невольное уважение — значит, были и такие — со страхом и рассуждением.
Здоровье. Человек. Природа.
Непознанные аспекты религии, астрологии, жизни людей и влияние их на здоровье.
Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного.
Прости меня грешного, Боже, что мало или совсем не молюсь Тебе.
8 июня 2013 г.
Существует еще версия Владимира Даля, который считал, что «офеня» на самом деле — христианин. «Офестом» в те времена называли крест. Также Даль серьезно занимался особым, секретным языком «офеней», с помощью которого они рассказывали друг другу об ориентирах на пути и секретах ремесла.
Торговали книгами, лубочными картинами, иконами, мануфактурным и галантерейным товаром. С 6 лет маленьких офеней учили КАК торговать (и КАК обманывать).
Писать иконы и миниатюры было гораздо выгоднее, чем возить товары из Европы — этим уже занимались крупные предприниматели. Так канула в лету целая эпоха, эпоха коробейников, торговцев-книгочеев, ушла в прошлое древняя профессия, оставившая нам слово на память слово «клёво».
10 слов из языка офеней:
Владимирские офени
Как хочется, чтобы наше жилище, будь то квартира в городе, загородный дом или дачный домик на шести сотках, отражало нашу неповторимость и несло в себе черты хозяина. Создать особую атмосферу, привнести непохожесть и стиль можно благодаря маленьким деталям, ведь именно они создают уют.
Кажется, что старинные вещи можно увидеть только в музеях и в дорогих антикварных салонах. Все гораздо проще! Недорогой немузейный антиквариат или просто интересные старые вещи можно отыскать на блошиных рынках или на трассе Москва – Нижний Новгород в Лавке Случайных Вещей Станислава Крайнова.
Ваши друзья оценят и даже позавидуют, что Вы стали обладателем целой коллекции старинных утюгов или чайников.
Ваша кухня преобразится, если в ней появятся букеты сухих цветов (напоминание о жарком лете в осенние вечера) в потертых кувшинах и потускневших кастрюльках, в которых варили кашу еще прабабушки.
И вот будет удивление и восхищение коллег, когда выяснится что только Вы предложили самый оригинальный подарок шефу- старинный граммофон с огромной золотой трубой, да и шеф останется доволен – подарок не только преобразит его загородный интерьер, но украдкой покрутит вечером ручку граммофона, поставит пластинку с Беса ме мучо и потанцует с супругой… под граммофон!
А как придадут шарм Вашему дому и романтизм Вашим отношениям старинные подсвечники, в которых свет свечей будет мерцать и согревать Вашу душу.
Если Вы еще не начали что-то собирать, возможно, заглянув в нашу лавку случайных вещей, Ваше сердце дрогнет, и милая вещица положит начало большой и ценной коллекции. Добавьте истории и прекрасного в свою жизнь!
Что еще хранится в бабушкином ларце?
Потребность и любовь к старым вещам была всегда, существовала даже такая профессия (если можно так сказать) – ОФЕНЯ. Сейчас мало кто найдет определение такому чуднОму слову, мы уже привыкли называть таких людей старьевщиками, коробейниками, даже подобрали для них более почтенное звание – антиквары, ценители старины.
Офеня же (афеня, ходебщик, кантюжник, картинщик, коробейник) — это мелочной торгаш вразноску и вразвозку по городам, деревням и особенно ярмаркам, с книгами, картинами, галантерейным, красным (панским) и прочими товарами. Происхождение слова «офеня» довольно запутано. Чтобы слово офеня взято было от Афин или Офена —невероятно; о мнимом афенском народе VII в. летописи молчат; сами Офеня называют себя масыками (масы — мы, масыги — свои, наши) и обезтильниками (плутами), но офениться на офенском языке — значит молиться, креститься, офест — крест, поэтому Даль полагает, что вернее всего слово офеня толковать — крещеный, православный. Офени — главные покупатели лубочного издателя, который их привлекает к себе посредством кредита на самых широких началах, угощений, подарков, разных услуг и пр. С давних пор офеня — почти единственный посредник между народом и печатным словом. Главное гнездо офень — Владимирская губ., особенно уезды Вязниковский, Ковровский и Судогодский, затем Алексинский у. Тульской губ. и Серпуховский и отчасти Подольский уу. Московской губ.
Владимирские офени — старинные, коренные офени, своим промыслом занимающиеся издавна. Развитие офенства способствовала неблагодарная почва Вязниковского уезда. Вязниковские офени — исключительно книгоноши и картинщики. Село Мстера Вязниковского у. — центр офенства. Почти все жители Мстеры, как и сел Холуй и Палехи, занимаются иконописанием. В самой Мстере офень немного; они съезжаются из близлежащих сел осенью, нагружают целые возы офенским товаром и отсюда уже развозят его во все концы России.
Офенство процветает затем в с. Холуй (крупный торговец М. П. Шахов) и гор. Вязники (А. И. Дикушин, с 1853 г.). Большую часть года офени странствуют, отправляясь в путь в конце июля и начале августа (ранние офени) или в сентябре и октябре (поздние офени); возвращаются к масленице или около Пасхи. Некоторые офени-хозяева в течение зимы приезжают за новым товаром, привозя с собой рыбу, мед, восковые свечи, сушеные плоды и «старину» — старинные образа, книги и другие вещи, ценимые старообрядцами, и все это выменивают, «с уха на ухо», т. е. по приблизительному расчету, на лубочные картины и книги.
Среди офень и книгонош было немало таких, которые не умели ни читать, ни писать; однако, неграмотность нисколько не мешает им бойко вести свое дело: неграмотный офеня чутьем различает книги, со слов хозяина или грамотного товарища-офеня хорошо знает заголовки своих книг и цену им, и никогда не ошибается. Но грамотный офеня всегда бойчее торгует неграмотного. Крестьянин охотнее покупает книжку, если с ее содержанием его успел познакомить офеня рассказом или чтением вслух. Достаточно бывало офене начать читать громко, чтобы перед его палаткой на ярмарке собралась целая толпа. Если книжка отвечала на какой-либо запрос несложной деревенской жизни, она непременно находила себе покупателей. Стеснительные правила о разносной книжной торговле 1865 г., также быстрое учреждение почти в каждом городе книжных лавок, деятельность земств, притеснения администрации и другие причины сильно тормозят деятельность офень, промысел которых приходит все более и более в упадок.
Ходатайство вязниковского уездного земского собрания (1876) о том, чтобы дозволение на торговлю, выданное офене по месту жительства, имело силу во всех местностях России, не встретило сочувствия в министерстве внутренних дел. Между тем офени, обычно отправлявшиеся в путь торговать без установленного свидетельства, подвергались зачастую придирчивому преследованию местных полицейских властей; учреждение института урядников еще более ухудшило положение офень. Около середины 1880-х гг. офень обязали, взамен прежних свидетельств, получать таковые от губернатора, что также не поправило положения офень, пока единственного для деревни, в буквальном смысле слова, «носителя» умственной пищи. Об офенях писали С. В. Максимов, В. П. Безобразов, Трахимовский, К. Н. Тихонравов («Владимирский сборник», М., 1857), И. А. Голышев, В. Яковенко («С книжками по ярмаркам», в «Вестнике Европы», 1894 г., № 9), А. С. Пругавин («Запросы народа», 2-е изд., 1895).
Именно из-за представления об офенях как о суздальских торговцах П.Паллас, составивший позже по велению Екатерины II первый «Сравнительный словарь всех языков и наречий, собранных десницею высочайшей особы», по ошибке назвал условный офенский язык особым «суздальским наречием». Паллас записал около двухсот наиболее употребительных среди офеней слов, посчитав их диалектными суздальскими. Именно этот словарь стал первым источником для изучения фени.
Hа самом деле язык офеней постоянно обогащался не только заимствованиями из разных диалектов русского языка, никогда не пересекавшимися друг с другом, но и выдуманными словами, а также освоенными заимствованиями из иностранных языков. Самыми древними и многочисленными из них оставались греческие. Hо со временем их содержание менялось.
Лавка случайных вещей Владимирского офени открыта с понедельника по субботу с 10-00 до 16-00, в воскресенье выходной день. Здесь можно увидеть игрушки своего детства, бабушкину прялку и пластинки своей юности. Все, что понравится, можно приобрести. Плата за вход зависит от настроения хозяина ).