КАК ПИСАТЬ ДРАМАТИЧЕСКУЮ СЦЕНУ: письмо сценаристам
В 2005 году драматург и сценарист Дэвид Мэмет отправил всем авторам, пишущим сериал «Отряд „Антитеррор“» письмо-наставление.
Авторам сериала «Отряд „Антитеррор“»
По мере того как мы учимся писать этот сериал, проясняется наша главная проблема.
Она заключается в следующем — умении различать драму от не-драмы. Давайте разберемся.
Все живое на земле требует, чтобы мы сделали понятное шоу. То есть перед нами поставили задачу зазубрить тонну информации за короткое время.
Мы, таким образом, наняты для того, чтобы передавать информацию — так порой нам кажется.
Но заметьте: зритель не включит сериал, чтобы посмотреть информацию. Вы не включите, я не включу. Никто не включит. Зритель включит сериал и продолжит смотреть его только ради драмы.
Вопрос: что такое драма? Драма — это путешествие героя, в котором он преодолевает преграды, мешающие ему достичь конкретную, высокую цель.
Итак: мы, сценаристы, работая над каждой сценой, должны задавать себе эти три вопроса.
2) что произойдет если некто не получит желаемого?
3) почему она нужна именно сейчас?
Ответы на эти вопросы как лакмусовая бумага. Они подскажут вам, драматична ли конкретная сцена или нет.
Если сцена написана не драматично, но ее не сыграть драматично.
Не существует волшебной пыльцы, которая преобразит скучную, бесполезную, лишнюю или всего-навсего информативную сцену после того, как вы ее напишете. Вы, сценаристы, отвечаете за то, что каждая сцена будет драматичной.
Это относится ко всем «маленьким» экспозиционным сценам, когда два героя говорят о третьем. Эта чушь (которую мы все, бывает, пишем в первом драфте) абсолютно бесполезна, и не дай бог, ее еще снимут.
Если сцена уже наскучила вам, пока вы ее перечитывали, будьте уверены, она наскучит и актерам, и зрителям, и все мы выстроимся в очередь на биржу труда.
Кто-то же должен писать драматичные сцены. И это точно не работа актеров. (Их работа — это сыграть правдиво.) И не работа режиссера. Его обязанность — непосредственно снять фильм и напоминать актерам произносить свои реплики быстро. [Писать драматичные сцены] — это ваша работа.
Каждая сцена должна быть драматична. Это означает: главный герой должен иметь простую, понятную, неотложную цель, которая и заставлять его проявлять себя.
Вы скажете: да, но что насчет всей этой необходимой «информации»?
А я отвечу: пойми, любой придурок в синем костюме может начать поучать тебя, сказав: «Сделай-ка это понятнее» и «Я хочу узнать об этом герой больше».
И когда вы сделаете все понятнее так, что даже этот идиот в костюме станет счастлив, вы оба будете уже уволены.
Работа драматурга заключается в том, чтобы заставить зрителя задуматься — а что же произойдет потом? А не объяснять, что только что случилось или «предлагать» то, что дальше произойдет.
Любой придурок, как я уже говорил, может написать: «Но, Джим, если мы не убьем премьер-министра в следующей сцене, вся Европа будет охвачена пламенем».
Вам платят не за то, чтобы вы представляли, что зрителю нужна эта информация для понимания следующей сцены. А за то, чтобы вы поняли, как написать одну сцену так, что зритель захочет посмотреть следующую.
И вновь: да, но. Как представить зрителю информацию сбалансировано — что-то рассказать, что-то скрыть? Это важнейшая задача драматурга. И способность выполнить ее и отличает вас от этих низших видов в синих костюмах.
Всегда помните одно незыблемое правило: сцена должна быть драматичной. Она начинается с того, что у герой есть проблема, а кульминация происходит тогда, когда герой или решает эту проблему, или понимает, что можно действовать как-то еще.
Посмотрите на ваш логлайн. Любой логлайн, где можно прочесть «Боб и Сью обсуждают. », не описывает драматичную сцену.
Пожалуйста, обратите внимание, как зрелищны наши аутлайны. Драма и рождается между аутлайном и первым драфтом. Думайте как кинематографисты, а не чиновники, потому что, по правде говоря, вы делаете кино. То, что вы напишете, потом будут снимать.
А вот сейчас список сигналов опасности. Любая сцена, в которой два героя говорят о третьем, — мешок с дерьмом. Любая сцена, в которой герой говорит другому: «Как ты уже знаешь. », то есть докладывает то, что вы, сценарист, должны рассказать зрителю, — мешок с дерьмом. Не пишите их. Напишите рваные сцены на три,четыре семь минут, которые будут двигать историю вперед. И тогда очень скоро настанет то время, когда вы сможете купить дом на Бель-Эйр и нанять себе домработницу.
Помните, что вы пишете для визуального искусства. Большая часть сериалов, в том числе и наш, звучат как радио-пьесы. С помощью камеры уже можно будет объяснить все — так позвольте ей это сделать. Что герои делают — «буквально». С чем они сталкиваются, что читают, что смотрят, что видят. Если вы представите, что герои не могут говорить, и напишете сценарий немого фильма, то получится великолепная драма.
Если вы выбросите повествовательные костыли, то научитесь работать с новым искусством — рассказывать историю визуально (его также называют сценарным мастерством).
Это новое умение. Никто с ним не рождается. Вы можете натренировать его у себя, но главное, начните.
Я закончу только одной мыслью: посмотрите на свою сцену и спросите себя — она драматична? Она важна? Она двигает историю вперед?
Если нет, то перепишите ее или выбросите. А если возникнут вопросы, позвоните мне.
Санта-Моника, 19 октября 2005 года
Вы не обязаны знать ответы на все вопросы, но мы с вами должны задавать правильные вопросы снова и снова. Пока это не станет частью вашей натуры. Думаю, все они перечислены выше.
Стили драматического произведения
Стили драматического произведения
Существует три стиля драматического произведения: повествовательный, эпизодический и полуэпизодический.
Особенности повествовательного стиля заключаются в следующем: автор рассказывает о событиях, показывает развитие персонажей, работает над внутренним конфликтом, но повествует об этом кратко. Роман «Госпожа Бовари» практически целиком написан в повествовательном стиле.
«Шарль не знал, что отвечать; он почитал свою мать и бесконечно любил жену; мнение матери было для него законом, но ему не в чем было упрекнуть и Эмму. После отъезда матери он робко пытался повторить в тех же выражениях какое-нибудь самое безобидное ее замечание, но Эмма, не тратя лишних слов, доказывала ему, как дважды два, что он не прав, и отсылала к больным.
И все же, следуя мудрым, с ее точки зрения, правилам, она старалась уверить себя, что любит мужа. В саду при лунном свете она читала ему все стихи о любви, какие только знала на память, и со вздохами пела унылые адажио, но это и ее самое ничуть не волновало, и у Шарля не вызывало прилива нежности, не потрясало его.
Наконец Эмма убедилась, что ей не высечь ни искры огня из своего сердца, да к тому же она была неспособна понять то, чего не испытывала сама, поверить в то, что не укладывалось в установленную форму, и ей легко удалось внушить себе, что в чувстве Шарля нет ничего необыкновенного. Проявления этого чувства он определенным образом упорядочил — он ласкал ее в известные часы. Это стало как бы одной из его привычек, чем-то вроде десерта, который заранее предвкушают, сидя за однообразным обедом…»[2]
Прибегая к эпизодическому стилю, автор подробно описывает действия персонажей. Вот еще один пример из «Госпожи Бовари».
«За обедом муж нашел, что она хорошо выглядит. Когда же он спросил, довольна ли она прогулкой, Эмма как будто не слышала вопроса; она все так же сидела над тарелкой, облокотившись на стол, освещенный двумя свечами.
— Эмма! — сказал Шарль. — Что?
— Знаешь, сегодня я заезжал к Александру. У него есть старая кобыла, очень неплохая, только вот колени облысели, — я уверен, что он отдаст ее за сто экю… Я решил сделать тебе приятное и купил ее, — прибавил он. — Я правильно поступил? Ну? Что же ты молчишь?
Она утвердительно качнула головой. Четверть часа спустя она спросила:
— Вечером ты куда-нибудь идешь?
— Просто так, милый, ничего!
Отделавшись от Шарля, она сейчас же заперлась у себя в комнате.
Сначала это было какое-то наваждение: она видела перед собой деревья, дороги, канавы, Родольфа, все еще чувствовала его объятия, слышала шелест листьев и шуршание камышей.
Посмотрев на себя в зеркало, она подивилась выражению своего лица. Прежде не было у нее таких больших, таких черных, таких глубоких глаз. Что-то неуловимое, разлитое во всем облике, преображало ее.
„У меня есть любовник! Любовник!“ — повторяла она, радуясь этой мысли, точно вновь наступившей зрелости».
В полуэпизодическом стиле перемежаются повествовательный и эпизодический стили.
«Перед самым Михайловым днем Шарль на трое суток приехал в Берто. Третий день, как и два предыдущих, прошел в том, что его отъезд все откладывался да откладывался. Папаша Руо пошел проводить Шарля; они шагали по проселочной дороге и уже собирались проститься; пора было заговорить, Шарль дал себе слово начать, когда они дойдут до конца изгороди, и, как только изгородь осталась позади, он пробормотал:
— Господин Руо, мне надо вам кое-что сказать. Оба остановились. Шарль молчал.
— Ну, выкладывайте! Я и так все знаю! — сказал Руо, тихонько посмеиваясь.
— Папаша. Папаша. — лепетал Шарль.
— Я очень доволен, — продолжал фермер. — Девочка, наверное, тоже, но все-таки надо ее спросить. Ну, прощайте, — я пойду домой. Но только если она скажет „да“, не возвращайтесь — слышите? — во избежание сплетен, да и ее это может чересчур взволновать. А чтобы вы не томились, я вам подам знак: настежь распахну окно с той стороны, — вы влезете на забор и увидите.
Привязав лошадь к дереву, Шарль выбежал на тропинку и стал ждать. Прошло тридцать минут, потом он отметал по часам еще девятнадцать. Вдруг что-то стукнуло об стену — окно распахнулось, задвижка еще дрожала. [Конец эпизода, возврат к повествовательному стилю.]
На другой день Шарль в девять часов утра был уже на ферме. При виде его Эмма вспыхнула, но, чтобы не выдать волнения, попыталась усмехнуться. Папаша Руо обнял будущего зятя. Заговорили о материальной стороне дела; впрочем, для этого было еще достаточно времени — приличия требовали, чтобы бракосочетание состоялось после того, как у Шарля кончится траур, то есть не раньше весны.
Зима прошла в ожидании…»
Читайте также
Художественные произведения
Художественные произведения Царицынская ночь Ночь застала веселую кавалькаду в двух верстах от Царицына. Невольно изменили они быстрый бег лошадей своих на медленный шаг, когда перед ними открылись огромные пруды — красноречивый памятник мудрого правления Годунова.
Другие произведения
Другие произведения В 1828 году Петербург зачитывался списками «Гаврилиады». Авторство Пушкина ни у кого не вызывало сомнений. Да и сам поэт вроде бы этого не отрицал. Однако в известном смысле побаивался. В письме к Вяземскому он даже предлагал «при случае распространить
II ПРОИЗВЕДЕНИЯ
II ПРОИЗВЕДЕНИЯ Теперь, когда я буду говорить о произведениях Эдуарда Мане, меня поймут лучше. Я обрисовал в общих чертах особенности его таланта, а каждая картина, которую я собираюсь анализировать, будет подкреплять примером мои суждения. Целое известно, теперь остается
СТИЛИ ПРОЗАИЧЕСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ
СТИЛИ ПРОЗАИЧЕСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ Легко заметить, что древние легенды во «Властелине Колец» используются совсем не так, как, скажем, в «Улиссе» Джеймса Джойса. И дело не только в том, что у Джойса отношения между гомеровским мифом и современным романом построены на
ПОЗДНЕЙШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
ПОЗДНЕЙШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ Счастливой мыслью, правда, явившейся ему не сразу, а лишь в ходе работы, были его «Monumenti inediti»[14].Мы отлично знаем, что Винкельмана вначале привлекало желание выявить новые объекты, удачно пояснить их и тем самым значительно способствовать изучению
Первый спектакль Ленинградского Большого драматического театра*
Первый спектакль Ленинградского Большого драматического театра* Идущая в Большом театре трагедия Шиллера «Дон Карлос»1 представляет собой спектакль, заслуживающий внимания широких масс. Обставленный превосходными артистическими силами, исполненный с тщательностью,
ПОЗДНЕЙШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
ПОЗДНЕЙШИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ Счастливой мыслью, правда, явившейся ему не сразу, а лишь в ходе работы, были его «Monumenti inediti»[3].Мы отлично знаем, что Винкельмана вначале привлекало желание выявить новые объекты, удачно пояснить их и тем самым значительно способствовать изучению
Произведения Кульбина
Произведения Кульбина Акварель — акв.Масленный карандаш — м. к.Масло — м.Новое масло — н. м.1907КрымЭподы Нового Симеиза — акв.Пристань яликов в Ялте— акв.Вид на Ялту из Чукурлара — акв. собств. Зандрок, Спб.Аутка — акв.Голова натурщика — м.Натурщик в мастерской — м.Сирена
Главный герой с сильной волей — сердце драматического произведения
Главный герой с сильной волей — сердце драматического произведения Главный герой драматического произведения обязательно должен быть решительным, упрямым, обладать серьезным стимулом к действию. Вот вам несколько примеров таких героев.• Старик в повести Хемингуэя
Принципы построения драматического эпизода
Принципы построения драматического эпизода В драматическом произведении наличие развивающегося конфликта обязательно. Это утверждение справедливо не только для драматического произведения в целом, но и для каждого эпизода.Поскольку в эпизоде есть развивающийся
2 Мир произведения
2 Мир произведения § 1. Значение термина Мир литературного произведения — это воссозданная в нем посредством речи и при участии вымысла предметность. Он включает в себя не только материальные данности, но и психику, сознание человека, главное же — его самого как
Содержание эпического и драматического произведений
Содержание эпического и драматического произведений В этом параграфе обосновываются и разъясняются понятия: содержание, тематика, проблематика, идея, противоречие, конфликт, эмоциональное отношение к действительности и его виды – драматическое, трагическое,
Содержательная форма эпического и драматического произведений
Содержательная форма эпического и драматического произведений В этом параграфе читатель познакомится с понятиями: портрет, интерьер, сюжет, пейзаж, лирические отступления, композиция, завязка, развязка, кульминация, эпизод, сцена, диалог, монолог.Герои, участвующие в
5.2.3. Изучение драматического произведения на уроках литературы в средних и старших классах
5.2.3. Изучение драматического произведения на уроках литературы в средних и старших классах План освоения темы• Место произведений драматургии в программах по литературе.• Особенности восприятия произведений драматургии учащимися средних и старших
Как написать драматическое произведение
Мир литературы − Классика, современность. Статьи, рецензии.
Уголок любовного романа − Поговорим о любовном женском романе – по мнению многих, именно этому жанру женская литература обязана столь негативным к себе отношением
Литературный герой − Попробуем по-новому взглянуть на известных и не очень известных героев произведений мировой литературы.
Творческие забавы − Пишем в стол? Почему бы не представить на суд любителей литературы свои произведения?
Фандом − фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа
Афоризмы − Умные, интересные, забавные высказывания о литературе, женщинах, любви и пр., и пр.
Форум − Хочется высказать свое мнение, протест или согласие? Обсудить наболевшую тему? Вам сюда. − Доброе слово стимулирует деятельность Клуба. Впрочем, как и конструктивная критика.
«- Он не придет! – бормотала бабка, узловатыми скрюченными пальцами держа спицы и подслеповато вглядываясь в свое вязание. – Кажется, я опять пропустила петлю…
— Придет! – упрямо возражала Лили, стоя у окна и за высокими, потемневшими от времени и пыли стенами домов, возвышающихся за окном, пытаясь увидеть прозрачные дали, шелковистую зелень лесов и лугов, снежные причудливые вершины гор, жемчужную пену волн на зыбком голубом море. »
— рассказ с продолжением
«Даша вздрогнула, внезапно ощутив мурашки, пробежавшие по позвоночнику, и то вязкое напряжение, которое испытала тогда, рядом с ним, когда, казалось, сам воздух стал плотным и наэлектризованным. И что-то запорхало в сердце, забередило в душе, до того спящих. «Может быть, еще не поздно что-то изменить. »
«Выйдя на крыльцо, я огляделась и щелкнула кнопкой зонта. Его купол, чуть помедлив, словно лениво размышляя, стоит ли шевелиться, раскрылся, оживив скучную сырость двора веселенькими красно-фиолетовыми геометрическими фигурами. »
«Врубив модем, я лениво шлепнула по энтеру и зашла в сеть, зацепившись каблуком за невесть откуда возникший глюк. Зарегавшись свежим логином и тщательно запаролившись, я увернулась от выскочившего из какой-то безымянной папки файла. »
«Первая строка написалась сама собой, быстро и, не тревожа разум и сознание автора. Была она следующей: «Дожив до возраста Христа, у меня все еще не было своей квартиры». Антон Палыч резво подпрыгнул в гробу и совершил изящный пируэт. »
«− Зачем нам омела, если все равно не с кем поцеловаться? − пробормотала Эми, вдруг вспомнив молодого джентльмена, который сегодня первым заехал в их коттедж. У него были очень красивые голубые глаза, весьма приятные черты лица и явно светские манеры. И еще он был на редкость обаятельным. Она вздохнула и быстро прошла мимо дуба, стараясь выкинуть из головы все мысли о молодых людях, с которыми было бы так приятно оказаться под омелой на Рождество. »
«. устроилась поудобнее на заднем сидении, предвкушая поездку по вечернему Нижнему Новгороду. Она расстегнула куртку и похолодела: сумочки на ремне, в которой она везла деньги, не было… Полторы тысячи баксов на новогодние покупки, причем половина из них − чужие. «Господи, какой ужас! Где она? Когда я могла снять сумку?» − Стойте, остановитесь! − закричала она водителю. »
«В эти декабрьские дни 1811 года Вестхоф выхлопотал себе служебную поездку в Литву не столько по надобности министерства, сколько по указанию, тайно полученному из Франции: наладить в Вильне работу агентурных служб в связи с дислокацией там Первой Западной российской армии. »
«. чего и следовало ожидать! Три дня продержалась теплая погода, все растаяло, а нынче ночью снова заморозки. Ну, конечно, без несчастных случаев не обойтись! – так судачили бабки, когда шедшая рядом в темной арке девушка, несмотря на осторожность, поскользнулась и все-таки упала, грохоча тяжелыми сумками. »
«Где-то внизу загремело, отдалось музыкальным звуком, словно уронили рояль или, по меньшей мере, контрабас. Рояль или контрабас? Он с трудом разлепил глаза и повернулся на бок, обнаружив, что соседняя подушка пуста. »
«Она стояла на большой площади. На самой главной площади этого огромного города. Она сверкала всеми мыслимыми и немыслимыми украшениями. »
«− Ах, простите! – Маша неловко улыбнулась турку в чалме, нечаянно наступив ему на ногу в толпе, загораживающей выход из душной залы. »
Пинг-понг «День не задался у меня с самого утра: я проспала. Причем всю ночь сна не было ни в одном глазу, и только под утро господин Морфей мощным хуком отправил меня в нокаут, от которого я очнулась только с первыми лучами солнца. »
Русские каникулы «На работу Алиса решила сегодня не выходить. В конце-то концов, у неё отпуск или как. »
Рождественская история «Машина чихнула, вздохнула и заглохла. Маша нахмурилась, покрутила ключом зажигания, а когда ее малышка никак не отреагировала, выругалась сквозь зубы и стукнула по рулю кулачком. »
Хроники Тинкертона: O пропавшем колье, «В Лондоне шел дождь, когда у дома номер четыре, что пристроился среди подобных ему на узкой улице Милфорд Лейн, остановился кабриолет, из которого вышел высокий. »
О театральном реквизите «Когда многочисленные театралы, кто пешком, а кто и в экипаже, стремятся под портик Ковент-гарден, ожидая открытия дверей, они не подозревают, что частенько более захватывающие представления разыгрываются не на оперной сцене. »
Рассказы о мистере Киббле:
Как мистер Киббл успокаивал призраков «Леди Бриджет деликатно вздохнула. Опять этот ужасный стук ни с того, ни с сего! А когда не стук, то странное завывание, ничуть не похожее на вой ветра в печной трубе. Мало того, что душераздирающие звуки нарушали покой высокородной леди, но еще и появлялись совершенно нерегулярно и непредсказуемо, и ни днем, ни ночью от них не предвиделось никакого спасения. »
Как мистер Киббл боролся с фауной «Особенности моего недуга тягостны и мучительны, ведь заключаются они в слабости и беспомощности, в растерянности, кои свойственны людям, пренебрегающим делами своими и не спешащим к отправлению обязанностей. ».
и другие.
«Самый совершенный роман Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и, как утверждают, «лучший любовный роман всех времен и народов» впервые был экранизирован в 1938 году (для телевидения) и с того времени почти ни одно десятилетие не обходилось без его новых постановок. »
«Я знаю, что бы мне хотелось снять — «Гордость и предубеждение», и снять как живую, новую историю о реальных людях. И хотя в книге рассказывается о многом, я бы сделала акцент на двух главных темах — сексуальном влечении и деньгах, как движущих силах сюжета. »
James N. Frey
Фрэй, Джеймс Н.
Как написать гениальный роман
пер. с англ. Н. Буля
СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2005.
VII. Как научиться писать восхитительные диалоги и яркие
драматические произведения
− Ух ты. И чего читаешь?
− Да так, про рыбаков.
Джо присел за стол, провел пальцем по воротнику, вытирая пот.
− Тебя уже кто-нибудь пригласил на выпускной бал?
− Я туда не собиралась.
− Да ты что, туда все идут. Хочешь, пойдем вместе?
− Хм. Я обдумаю твое предложение.
− Чего тут думать, соглашайся! Я у отца машину возьму, денег завались.
− Звучит, вроде, неплохо.
− Поужинаем в пиццерии „У Бенни».
Данный диалог написан в драматической форме. Он развивается вокруг конфликта, поскольку мы видим противопоставление желаний двух персонажей (он хочет пойти с ней на выпускной бал, она туда не рвется), конфликт доходит до кульминации, персонажи достигают гармонии. И все же диалог никуда не годится. Почему?
Во-первых, диалог блеклый. В данном случае мы имеем дело с прямым диалогом. В прямом диалоге персонаж всегда говорит то, что думает. Он не пытается ловчить, лгать, острить, пускать в глаза пыль. В хорошем диалоге персонаж выражает свои желания опосредованно. Давайте сделаем тот же самый диалог опосредованным.
− Ага, мне платят полтора доллара в час, чтобы я сидел с книгой в школьной столовой и служил всем примером.
− Садись где хочешь, мы в свободной стране.
Джо улыбнулся ей и произнес:
− Могу предсказать твое будущее.
− И как же ты его узнал?
− Я из семьи унитариев, так что в гадание по Таро не верю.
Джо извлек из кармана колоду карт и принялся их тасовать. Наконец он выложил одну из карт на стол.
− В восемь часов за тобой приедет машина марки „Шэ-ви Нова».
− За рулем будет сидеть сногсшибательно красивый молодой человек в белом смокинге.
− И куда он меня повезет?
− Он тебя отвезет на выпускной бал.
− Класс! Это тебе все карты поведали?
− Ты меня приглашаешь на свидание?
− Тебе же все должны были рассказать карты. Так что ты сам знаешь».
Перед нами опосредованный диалог. Поэтому он нам кажется куда как интереснее. Диалоги между персонажами, действующими на пределе возможностей, всегда опосредованны. В телевизионных комедиях положений практически все диалоги — прямые. Поэтому они навевают скуку.
При работе над диалогами персонажи получаются остроумней, очаровательней, образованней, умней, болтливей, чем вы сами. Как такое возможно? Все дело во времени. Поступки и речь персонажей кажутся спонтанными. Мы считаем персонажи настоящими людьми, которые говорят и делают умные вещи. Джо сунул карты в карман и пошел болтать. Автор книги, быть может, провел двое суток без сна, раздумывая, каким образом Джо произведет на Мэри впечатление.
Вам никогда не встречались на вечеринках идиоты, которые любят поговорить о неполноценности женщин? Допустим, перед вами разглагольствует один из них. Вы хотите возразить, но фраза: «Сам дурак» — единственное, что приходит вам в голову. По дороге домой вы понимаете: надо было привести цитату из работы Симоны де Бевуар о феноменологии классовых и культурных половых различий в рамках теории экзистенциально-культурного детерминизма. Тогда бы дурак замолчал.
Теперь представим, что в данную ситуацию попал персонаж вашего произведения. Вы бы тщательно все обдумали и нашли правильные слова, которые вложили бы в уста персонажа. Возможно, на это у вас уйдет неделя, но читателю покажется, что персонаж произнес свои слова спонтанно.
Существует три стиля драматического произведения: повествовательный, эпизодический и полуэпизодический.
Особенности повествовательного стиля заключаются в следующем: автор рассказывает о событиях, показывает развитие персонажей, работает над внутренним конфликтом, но повествует об этом кратко. Роман «Госпожа Бовари» практически целиком написан в повествовательном стиле.
Прибегая к эпизодическому стилю, автор подробно описывает действия персонажей. Вот еще один пример из «Госпожи Бовари».
«За обедом муж нашел, что она хорошо выглядит. Когда же он спросил, довольна ли она прогулкой, Эмма как будто не слышала вопроса; она все так же сидела над тарелкой, облокотившись на стол, освещенный двумя свечами.
Она утвердительно качнула головой. Четверть часа спустя она спросила:
− Вечером ты куда-нибудь идешь?
− Просто так, милый, ничего!
В полуэпизодическом стиле перемежаются повествовательный и эпизодический стили.
«Перед самым Михайловым днем Шарль на трое суток приехал в Берто. Третий день, как и два предыдущих, прошел в том, что его отъезд все откладывался да откладывался. Папаша Руо пошел проводить Шарля; они шагали по проселочной дороге и уже собирались проститься; пора было заговорить, Шарль дал себе слово начать, когда они дойдут до конца изгороди, и, как только изгородь осталась позади, он пробормотал:
− Господин Руо, мне надо вам кое-что сказать.
Оба остановились. Шарль молчал.
Зима прошла в ожидании. »
В драматическом произведении наличие развивающегося конфликта обязательно. Это утверждение справедливо не только для драматического произведения в целом, но и для каждого эпизода. Поскольку в эпизоде есть развивающийся конфликт, должна быть кульминация и развязка, даже если конфликт продолжит свое развитие в последующих эпизодах. Ключевые конфликты в эпизоде и в произведении в целом не обязательно должны совпадать. Например, ключевой конфликт развивается между главным героем и женой, а первый эпизод в произведении содержит конфликт между главным героем и начальником. Конфликт в эпизоде приведет к увольнению главного героя. Это событие, в свою очередь, повлияетна ключевой конфликт.
Структура эпизода не отличается от структуры всего произведения. В начале напряжение незначительно, но оно постепенно нарастает, пока не наступает кульминационный момент, за которым следует развязка. Вот пример из «Рождественской песни в прозе».
«А бедный умалишенный тем временем, выпустив племянника Скруджа, впустил новых посетителей. [Перед нами мостик, связывающий данный эпизод с предыдущим.] Это были два дородных джентльмена приятной наружности, в руках они держали какие-то папки и бумаги. Сняв шляпы, они вступили в контору и поклонились Скруджу.
− Значит, и принудительные работы существуют, и закон о бедных остается в силе?
− Ни то, ни другое не отменено.
− А вы было напугали меня, господа. Из ваших слов я готов был заключить, что вся эта благая деятельность по каким-то причинам свелась на нет. Рад слышать, что я ошибся.
− Вы хотите жертвовать, не открывая своего имени?
− Это должно вас интересовать.
Видя, что настаивать бесполезно, джентльмены удалились [кульминационный момент, за которым следует развязка], а Скрудж, очень довольный собой, вернулся к своим прерванным занятиям в необычно веселом для него настроении.
Меж тем за окном туман и мрак настолько сгустились. » [Мостик к следующему эпизоду.]
Только что был приведен пример цельного эпизода. Эпизод начинается с прибытия двух джентльменов, конфликт развивается и доходит до кульминационной точки, заканчивается развязкой, после которой перебрасывается мостик к следующему эпизоду. Цельный эпизод не следует использовать слишком часто. В начале эпизода конфликт не имеет достаточного накала, чтобы увлечь читателя.
Допустим, ваш персонаж хочет, чтобы его повысили.
Он принимает решение: на следующее утро первым делом он пойдет к начальнику. Эпизод завершен (решение принято). Отсюда мостик можно сразу перебросить к середине следующего эпизода:
«- Джо, потребуй, наконец, повышения! На ребенка не хватает денег. Если ты не поговоришь с начальником, я от тебя уйду!
− Ладно, ладно, завтра утром сразу пойду к начальнику.
Ночью ему не спалось, и на следующее утро [мостик к следующему эпизоду] Джо, стоя перед начальником на трясущихся ногах, заявил:
− Либо вы меня повысите, либо я увольняюсь!
Начальник, растянув губы в волчьей ухмылке, взглянул на Джо и произнес:
− Что ж, Гогсгроув, нам будет не хватать вас. [Кульминация эпизода.]
Прыжок в середину эпизода увеличит скорость развития сюжета и поможет читателю удержать внимание на развивающемся конфликте. Для разнообразия кульминацию в эпизоде иногда опускают. Если эпизоду не хватает напряженности, его можно выкинуть целиком. Этим приемом пользуются также для достижения комического эффекта:
Когда критики отмечают быстрый темп развития сюжета, это чаще всего значит, что писатель бросает свои персонажи прямо в середину эпизода с развивающимся конфликтом. Когда вы сядете за роман, думайте над каждым эпизодом. Может, для поддержания темпа часть эпизода лучше опустить?
Перед вами самый обычный, заурядный эпизод: полицейский прибывает на место убийства и беседует с медэкспертом.
«Лейтенант Фиск остановился рядом с домом на улице Вермонт и вышел из машины.
Он взбежал по ступенькам и позвонил в дверь. Через секунду дверь открыла служанка.
Она отвела лейтенанта на террасу, где его уже ждал медэксперт. Медэксперт представился. Его звали Герман Триплет. Фиск и Герман обменялись рукопожатиями.
Служанка вышла. Триплет подвел лейтенанта к дивану, за которым лежал труп, накрытый простыней.
− Часа два, может, три.
− Следы сопротивления имеются?
− Ладно, когда вы составите полный отчет?
− Он будет у вас на столе в восемь утра.
− Уже час, как должны быть здесь.
− До их приезда труп больше не трогайте. А я пока поговорю со служанкой.
В этом жалком скучном эпизоде нет ничего нового, конфликт отсутствует, персонажи шаблонны. Такой эпизод можно увидеть в любом полицейском сериале. К тому же в эпизоде нет изюминки, он бесцветен. Давайте введем в эпизод конфликт и посмотрим, что получится. Начнем с того момента, когда лейтенант попадает на террасу.
− Я уже успел поработать.
− Чего же я тогда тебя ни разу не видел?
− Стоил бы чего-нибудь, я бы о тебе слышал.
− Я хорошо справляюсь.
Лейтенант повернулся к служанке:
− Если понадобитесь, Туте, вас позовут.
Служанка кивнула и вышла.
− Ну и где труп, Триппет?
Лейтенант глянул за диван.
− Не люблю, когда на месте преступления что-нибудь трогают. Убрать простыню.
Триппет стянул простыню, и лейтенант склонился над трупом женщины, рассматривая рану.
− Время смерти, Триппет?
Лейтенант закурил сигару.
− Мне показалось, вы говорили, что хорошо справляетесь.
− К утру я буду готов сообщить вам, что она ела на завтрак и когда в последний раз ходила в туалет.
− Ладно, Триппет. Буду ждать с нетерпением. Я все всегда жду с нетерпением. Где черти носят криминалистов?
Теперь эпизод выглядит лучше, поскольку персонажи находятся в состоянии конфликта. Единственный минус — диалог слишком прямолинеен. Давайте еще раз переделаем диалог, устранив этот недостаток. Мы снова начнем с момента встречи лейтенанта и медэксперта:
Лейтенант повернулся к служанке:
− Вам не пора заняться уборкой? [Намек, подразумевающий фразу: „Пошла вон».]
Служанка стремительно выбежала из комнаты. Лейтенант повернулся к Триплету.
− Где Хенесси? [Намек, подразумевающий фразу: „Ты что здесь делаешь?»]
− В прошлую пятницу у Хенесси был последний звонок. [„Он ушел на пенсию».]
− С ним на пенсию отправились и его знания. [„У тебя, Триппет, должно быть, совсем нет опыта».]
− Я работаю уже шесть месяцев. [„У меня есть опыт».]
− Я о тебе ни разу не слышал. [„Чего ты стоишь?»]
− Я тоже о вас ни разу не слышал.
− Ну и где жмурик? [Т. е. труп.]
− Это я и сам скажу. Судя по трупному окоченению, ее убили два с половиной часа назад
Триплет ошарашенно кивнул.
Отсюда мораль: диалог должен быть ярким, принадлежать к опосредованному типу и содержать конфликт. Как этого добиться? Читайте дальше.
Большинство авторов сначала пишут грубый черновик романа, а потом долго над ним работают, добиваясь качественных улучшений. В особенности это касается диалогов. После того как вы написали диалог, его нужно перечитать и ответить на ряд вопросов:
• Присутствует ли конфликт?
• Нет ли банальностей?
• Можно ли его переделать в опосредованный тип?
• Все ли реплики достаточно красочны?
Давайте посмотрим на следующий обмен репликами. Он происходит вечером между Люси и Джо. Джо уволили с должности агента по снабжению.
Он не хочет говорить об увольнении Люси. Ей через три месяца рожать, сбережений у них нет. Обмен репликами начинается, как только Джо переступает порог:
«Увидев выражение лица мужа, Люси спросила:
− Солнышко, что случилось?
− Ничего не случилось. С чего ты взяла?
− Ты меня не поцеловал, когда вошел.
− Может, все-таки скажешь, что случилось?
− Чего ты сегодня такая любопытная?
− Может, у меня есть на то право, я ведь как-никак твоя жена.
С этими словами Джо выбежал из комнаты».
Давайте для краткости закроем глаза на то, что в данном диалоге приходится иметь дело со скачкообразным конфликтом.
Теперь начнем работать над диалогом. Мы будем перечитывать строчку за строчкой, каждый раз задаваясь четырьмя вопросами, приведенными выше.
Итак, первая строчка:
«Солнышко, что случилось?»
Конфликт имеется? Да. Вопрос, в своем роде, нападение. Люси требует от Джо определенных сведений. Она подталкивает Джо к ответу. Нет ли здесь банальности? Есть. Тогда как перефразировать вопрос так, чтобы убрать банальщину, сохранив при этом конфликт?
«Что у тебя за выражение лица?» Нет, это еще банальней. «Солнышко, что ты такой помятый?» Годится? Конфликт есть? Банальности нет? Можно ли переделать реплику в опосредованный тип? Слово «помятый» применительно к человеку является метафорой. Значит, реплика уже относится к опосредованному типу. Достаточно ли красочна реплика? Единственный способ найти ответ — устроить на несколько минут мозговой штурм и попытаться найти вариант получше. Может: «Солнышко, ты выглядишь как сдувшийся шарик». Не нравится? Ладно, оставим в реплике слово «помятый».
Переходим к следующей строчке. Джо отвечает: «Ничего не случилось. С чего ты взяла?» Конфликт? Ну, вообще-то защита, причем вялая. Реплике не хватает красок. Плюс ко всему от нее веет банальностью. Ставим этой реплике «двойку».
Начинаем мозговой штурм. Как насчет: «Все просто сказка»? Слишком банально? Да, отчасти, но спустя некоторое время вы обнаруживаете, что больше в голову ничего не лезет. Так или иначе, новый вариант реплики принадлежит к опосредованному типу, она яркая, в ней мы видим конфликт. Вы решаете оставить ее в таком виде. После того как вы подобным образом проработали каждую реплику, у вас получится следующее:
«- Солнышко, что ты такой помятый?
− Не знаю, все просто сказка.
− А что тогда не целуешь?
− Простуду подхватил, не хочу тебя заразить.
− Ты не простуду, ты ворчалок подхватил, а ворчалки незаразны.
− Слушай, Люси, знаешь, какое первое правило супружеской жизни? Не надо прямо с порога сразу лезть с расспросами к мужу. Нужно выждать хотя бы тридцать секунд.
− А второе правило: делись своими секретами.
− А третье правило: ты мне жена, а не начальник, поэтому отстань!»
Если вы хотите включить этот диалог в произведение, знайте — над ним еще надо долго работать. Слово «помятый» не совсем подходит, «все просто сказка» звучит не очень естественно. Чем дольше вы будете работать над репликами, тем лучше они станут. Большинство диалогов требует именно такой пошаговой проработки. С каждым шагом вы будете накалять конфликт, вносить больше новизны, яркости и красок. С каждым шагом диалог будет все лучше и лучше.
A. Будьте оригинальными.
B. Используйте всю палитру ощущений.
Перед вами скучный отрывок, содержащий заурядное описание событий.
В нем нет ничего особенного. Такое обычно получается в первом черновом варианте:
В эпизоде нет ничего оригинального. Давайте введем в эпизод кое-какие детали, и вы увидите, как он сразу оживет.
Пулицеровской премии с этим отрывком скорее всего не выиграть. Тем не менее он определенно лучше скучного и невнятного первого варианта. Мы избавились от общих фраз, добавили оригинальности. Однако мы все еще имеем дело с обычным описанием происходящего, эпизоду не хватает чувственности. Не будем забывать, хороший писатель обращается не только к визуальному ряду, но и к обонянию, осязанию, вкусу. Персонаж бросает то в жар, то в холод. Писатель может затрагивать чувства, принадлежащие к сфере человеческой психики: предчувствие, дежа вю и т. д. Вот пример.
Третья заповедь: будьте поэтом. «Легко сказать, но трудно сделать», — скажете вы. Тут вы правы, но сложности этим не ограничиваются. У третьей заповеди есть еще и поправка: «Не перестарайтесь». Третья заповедь требует от писателя использования фигур речи для усиления эффекта. Фигуры речи включают олицетворение, гиперболу, метафору и сравнение.
Олицетворение — наделение человеческими качествами неодушевленных предметов: «Я люблю свою машину, но она, похоже, меня ненавидит». Гипербола — чрезмерное преувеличение: «Моя бывшая жена была добра как эсэсовец, а нрав у нее был как у крокодила». Метафора — употребление слов и выражений в переносном смысле: «Диету она бросила в мае, и к ноябрю превратилась в бочку», «Джордж сунул руку в динамомашину, рука превратилась в гамбургер». Некоторые метафоры использовались столь часто, что превратились в клише: «смотреть на мир сквозь розовые очки». Сравнение — уподобление одного другому: «Конь наступил ему на ногу, она стала похожа на блин», «Парень Мэри глуп как пробка». Удачная фигура речи не только потрясет читателя, она вызовет определенные ассоциации. Диккенс, например, пишет, что «Скрудж прятался как устрица в раковину». Сравнение очень яркое, устрица не только отгораживается раковиной от мира, это создание еще имеет мерзкий вид.
Гумберт Гумберт описывает свою первую встречу с Лолитой так: «Черный в горошек платок скрывал ее грудь от моих старых обезьяньих глаз». Глаза персонажа «обезьяньи» не только потому, что безобразны, но и оттого, что их обладатель — растлитель малолетних, животное. Когда мы впервые сталкиваемся с Шарлем Бовари, Флобер описывает его следующим образом: «волосы у него были подстрижены в кружок, как у сельского псаломщика». Без сомнения, сельские псаломщики стригли волосы именно так. Однако это сравнение наталкивает нас на определенные ассоциации. Сельские псаломщики, должно быть, ограничены, скучны, неинтересны. Именно таким и оказывается Шарль. Вождь, персонаж, от лица которого ведется повествование в романе «Пролетая над гнездом кукушки», говорит, что голос у Макмерфи «был громкий и воплощал в себе ад». Но голосом дело не ограничивается. Далее Вождь описывает старшую медсестру: «губы у нее были треугольные как у куклы, всегда сложены так, словно просили соску». Перед нами вдвойне удачное сравнение: губы у старшей медсестры как у куклы, но и сама медсестра как кукла — в ней нет ничего человеческого.
Как правильно подобрать фигуры речи для собственного произведения?
Гением быть необязательно, все дело в практике. Когда вы работаете над произведением, попытайтесь, чтобы в черновик попали все фигуры речи, которые придут вам в голову. Пусть иногда вам кажется, что некоторые из них звучат по-дурацки. Если вы хотите использовать в качестве определения прилагательное, которое вам не нравится, отложите ручку и подумайте немного. Может, вам удастся найти сравнение, передающее образ гораздо ярче. Персонаж высокого роста — высок как. Он умный — умен как. Щенок очаровательный — очарователен как. Чем больше практики, тем лучше станут ваши фигуры речи.
Будьте осторожны. Если откажетесь от фигур речи — произведение будет блеклым. А неудачные фигуры нелепы, как пингвины в джунглях. Они исказят смысл, превратят текст в курьез и абсурд. Все вышесказанное справедливо, если, оговоримся, вы не хотите написать комедийное произведение.
Вот пара подсказок.
Избегайте шаблонов: слепой как крот /холодный как лед /яркий как солнце /твердый как камень /здоровый как лошадь /слезы ручьями /море лиц.
Не используйте в одном предложении много сравнений подряд: «Она была высокой как телеграфный столб, худой как тростинка, ее кожа была мягкой как бархат, а глаза голубыми как море».
Не смешивайте метафоры: «Он зарывал свой талант в землю и прятал голову в песок».
Не растягивайте сравнение:«Его руки были заскорузлыми как корни дерева, почерневшими за годы под землей, грубыми, словно изъеденные термитами, и крепкими, как и положено быть корням».
Будьте осторожны с объектом сравнения: «Вечер был погожий и теплый, небо было усыпано звездами как щеки больного оспой – нарывами».
Помните, читатель должен отчетливо представлять себе объект сравнения.
Избегайте подобных пассажей: «Ее лицо напоминало дорожную карту, на которую наложили план здания Пентагона».
Не перегружайте сравнение: «Ее глаза были подобны индийским сапфирам, которыми ювелир из Танжера украсил южноафриканские бриллианты».
Не смешивайте буквальные и фигуральные выражения: «Даблдей был отцом бейсбола, двух сыновей и дочери».
Существуют определенные приемы, которые позволят вдохнуть жизнь и силы в вялое и скучное произведение. Например, в узор повествования можно вплести понятие времени.
Еще один сильный прием — пропустить эпизод через восприятие персонажа, т. е. другими словами, описать события с его точки зрения. Иногда персонаж воспринимает неверно то, что видит.
Произведение должно быть живым, а не статичным. Меняется либо сам эпизод, либо его восприятие читателем. Вот статичная картина.
«За домом стоял красный хлев. Им не пользовались уже много лет. Краска облупилась, дверь слетела с петель, кормушки были опрокинуты».
Перед нами пейзаж. А теперь добавим в эпизод динамики.
«За домом стоял красный хлев. Задвижки на ржавых петлях со скрипом качались из стороны в сторону. Краска вздулась и облупилась, куски ее уносил ветер и швырял в пустые кормушки. В хлеву все еще слышалось эхо от визга тысяч свиней, которых некогда здесь держали».
Помните о третьей заповеди: «Будьте поэтом»? А поправку к ней: «Не перестарайтесь»? Автор следующего отрывка забыл об этой поправке.
«Милдред была маленькой курносой женщиной с ушами, как у мышки. Она всегда держала корпус прямо и походкой напоминала воробушка. Ее звонкий, чирикающий голосок только усиливал сходство. Однако на этом сходство с воробушком заканчивалось. Ноги у нее были, как у буйвола, причем не африканского, у него как раз ноги длинные и прямые, а тайского, ноги которого толстые, как кедр, использующийся при обшивке полубаков джонок в Гонконге».
Подводя итог, скажем, что ваше произведение должно быть ярким, насыщенным (побольше деталей, поменьше общих фраз), в нем должен чувствоваться темп. Используйте всю палитру ощущений: слух, зрение, вкус, обоняние, осязание. Не забывайте о духовном мире и помните о чувстве юмора.
[1] отрывки из романа «Госпожа Бовари» даны в переводе Н. Любимова