Как написать письмо царю
ИЗДАННЫЕ АРХЕОГРАФИЧЕСКОЙ КОМИССИЕЙ
ПИСЬМА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ИОАННОВИЧА
I. ПИСЬМА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ИОАННОВИЧА СУПРУГЕ ЕГО ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ ЕЛЕНЕ ВАСИЛИЕВНЕ
ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА
II. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ К НОВОПРОСЛАВИВШЕМУСЯ МАКАРИЮ УНЖЕНСКОМУ
III. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В УГРЕШСКИЙ НИКОЛАЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ
IV. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
V. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
VI. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ НА БОГОМОЛЬЕ В УГРЕШСКИЙ НИКОЛАЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ
VII. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
VIII. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
IX. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
X. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ И ИНОКИНЕЮ МАРФОЮ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XI. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ И МАТЕРИ ЕГО НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XII. ПИСЬМО ИНОКИНИ ДАРЬИ АЛЕКСЕЕВНЫ ЦАРЮ МИХАИЛУ ФЕОДОРОВИЧУ
XIII. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА, ЦАРИЦЫ ЕВДОКИИ ЛУКЬЯНОВНЫ И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XIV. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА, ЦАРИЦЫ ЕВДОКИИ ЛУКЬЯНОВНЫ И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XV. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА, ЦАРИЦЫ ЕВДОКИИ ЛУКЬЯНОВНЫ И ИНОКИНИ МАРФЫ С ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ЦАРСКОГО СЕМЕЙСТВА НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XVI. ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА C ЦАРИЦЕЮ ЕВДОКИЕЮ ЛУКЬЯНОВНОЙ И ПАТРИАРХОМ ФИЛАРЕТОМ, ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОСУДАРЯ НА БОГОМОЛЬЕ В ТРОИЦКИЙ СЕРГИЕВ МОНАСТЫРЬ
XVII. ПЕРЕПИСКА ФИЛАРЕТА НИКИТИЧА С ЦАРЕМ МИХАИЛОМ ФЕОДОРОВИЧЕМ И ЦАРИЦЕЮ ЕВДОКИЕЮ ЛУКЬЯНОВНОЙ ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ ПАТРИАРХА НА БОГОМОЛЬЕ В САВВИН СТОРОЖЕВСКИЙ И ПАФНУТЬЕВ БОРОВСКИЙ
Как встарину писали письма
Определяя письмо как «один из способов обмена мыслей и чувств», и с юмором заметив, что «письмо есть такое имя существительное, без которого почтовые чиновники сидели бы за штатом, а почтовые марки не были бы продаваемы», А.П.Чехов в рассказе «Новейший письмовник» наставлял: «Письма надлежит писать отчетливо и с разумением. Вежливость, почтительность и скромность в выражениях служат украшением всякого письма; в письме же к старшим надлежит, помимо того руководствоваться табелью о рангах, предпосылая имени адресата его полный титул: например – Ваше превосходительство, отец и благодетель, Иван Иванович».
– «Великому Государю, Царю и Великому князю Алексею Михайловичу, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцу бьет челом холоп твой Фадейко Крыжевский. По твоему Великий Государь указу велено мне в селе Мигновичи на Литовском рубеже ведать Виленскую почту. Милосердный Великий Государь, Царь и Великий князь всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, пожалей меня, холопа своего, вели Государь, меня на время отпустить к Москве для моих делишек, а почте без меня никакой задержки не будет, и о том вели, Государь, послать в Смоленск свою Государеву грамоту. Царь, Государь, смилуйся».
Значительно проще и менее выспренним был стиль семейных писем. Во Временнике Императорского Московского Общества истории и древностей российских напечатано несколько таких писем, одно из которых адресовано А.Н.Безобразову (стольник при царях Алексее и Федоре). При Петре был воеводой. Это письмо от его племянника начинается словами:
– «Государю моему дядюшке Андрею Ильичу племянничишка твой Васька Семенов челом бьет, многолетно, государь, здравствуй дядюшка, на многие лета и с тетушкою с Агафьею Васильевною и со всем своим праведным домом да пожалуй, государь, прикажи писать про свое многолетнее здоровье и про тетушкино».
Характерным для письма того времени было самоуничижение авторов, причем не только в обращении низших к высшим («холоп твой Фадейко»), но и между людьми, равными по положению. Уничижительными полуименами называли себя в письмах даже важнейшие особы. Так, например, князь Юрий Ромодановский писал князю Василию Голицыну: «Юшка тебе челом бьет». Жена князя Голицына подписывалась в письмах к своему мужу: «женишка твоя, Дунька, много челом бьет до лица земного». Боярин Кикин письмо Апраксину заканчивал словами: «раб Вашего Сиятельства Петрушка Кикин».
Кроме того, Петр повелел не бить челом и вместо холопов называться рабами. Чтобы ввести в переписку европейские нравы, он приказал в 1708 г. перевести с немецкого языка книгу «Приклады, како пишутся комплементы разные», в которой обращение к лицу на ты было заменено обращением на вы.
Вместе с усвоением при Петре Великом европейских нравов и обычаев изменялась и прежняя форма русского письма. Уже в 20-х годах XVIII столетия в частной переписке входит в обыкновение называть корреспондента без излишнего подобострастия – милостивый мой государь или просто милостивый государь и подписываться готовый к услугам, покорный слуга, раб послушный, слуга покорный и верный и тому подобное. Так, постепенно совершенствуясь, сформировался теперешний стиль письма, отвечающий требованиям времени и темпам современной жизни.
С той поры давно уже писание писем стало делом обыденным, привычным для всех слоев общества, выработались почти стандартные формы обращения к адресату и различные стили письма, в зависимости от его назначения и характера. Как написать деловое письмо, письмо любовное, письмо от мужа жене, отцу родному, церковному иерарху – ответы на эти и подобные вопросы можно было найти в пособиях и письмовниках. Когда не было ни пособий, ни письмовников, действовали традиции и неписанные правила.
Если в личной переписке нашего современника условности отброшены и к близким людям чаще всего обращаются со словами дорогая, дорогой, милый, любимый, то в официальном делопроизводстве формы письменного делопроизводства жестко регламентируются и образцы деловой переписки заложены в программы для компьютеров и многочисленные руководства.
(По материалам журналов «Почтово-Телеграфный журнал», «Почтово-Телеграфный вестник», «Почтово-Телеграфное эхо».)
Шаблон письма в стиле старомосковского дворянства конца XVII века
Шаблон письма в стиле старомосковского дворянства конца XVII века с готовыми вариантами шапок, благословений и подписей.
Прелесть длинных старинных писем в том, что их можно уместить в одном смс.
Хотите попробовать сочинить такое?
Выбрать шапку
(Кем приходится адресат) моему (имя адресата)
• Буди нат тобою вначале милость Божья
• Буди нат тобою мир и благословение
• Ангел Божий с тобою да сохранит и научит на все доброе
• вначале в милости Божией и в моих грешных молитвах и под сохранением (имя любого святого) на лета многа
• в милости Божией на лета много лета где ты ныне обретаесся
• в милости Божией и под сохранением (имя любого святого), такожде и при милости государей наших, которые к тебе милосердие свое являют
Попросить сообщить о себе
• Пиши ко мне о
• Прикажи к нам писать о
• Сердежно желаю слышать о
• Возвестую и доношу вашей милости
• Наипаки милости вашей возвестую о том, что
• По сем письме буде нат тобою милость Божия
• В милости Божией многолетно и благополучно здравствуй навеки
• При сем письме тебе посылаю мир
Поблагодарить за предыдущее письмо
• За частое писание твое к нам зело благодарен
• Пад на землю пред ногами милости вашей, с преклонением кланяюся
• Раб и сирота милости твоей
Писавы (имя отправителя), (месяца) в день (числом)
Письмо-донос как разновидность жанра «письма царю»
Рубрика: Филология, лингвистика
Статья просмотрена: 413 раз
Библиографическое описание:
Суровцева, Е. В. Письмо-донос как разновидность жанра «письма царю» / Е. В. Суровцева. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2011. — № 8 (31). — Т. 2. — С. 39-41. — URL: https://moluch.ru/archive/31/3538/ (дата обращения: 27.12.2021).
Данная работа является тематическим продолжением проводимого нами исследования обращений русских писателей во власть предержащим и во властные структуры с письмами. Нами обосновывается тезис, что подобные тексты – письма представителей русской интеллигенции, в частности писателей, во власть – образуют особый эпистолярный жанр, обладающий следующими отличительными чертами: 1. напряжённость, вызванная иерархичностью отношений адресанта и адресата; 2. «высоте» адресата соответствует «высота» темы; 3. часто «письма вождям» мыслятся их авторами как открытые; 4. теме соответствует язык и стиль.
При анализе материала XVIII – начала XX века для обозначения анализируемого жанра мы используем термин Л.Н.Толстого «письмо царю» (своё письмо Александру III Толстой озаглавил как «Письмо царю», 1881, письмо Николаю II – как «Царю и его помощникам», 1901), при анализе материала XX века (советский период) – термин А.И.Солженицына «письмо вождю» ( «Письмо вождям Советского Союза» написано А.И.Солженицыным в 1973 году и в 1974 году опубликовано издательством «YMCA-Press») [26; 27]. Мы полагаем, что эти две разновидности по сути одного и того же жанра имеют ряд отличий (в первую очередь – это отношение к природе власти).
Нами были выделены следующие разновидности анализируемого жанра: 1. письмо-инвектива содержит обвинения критику существенных сторон деятельности властных органов и лиц; 2. другой тип писем, который мы назвали письмом-декларацией, содержит в развёрнутом виде разъяснения позиций автора по важнейшим мировоззренческим и (или) творческим вопросам [28]; 3. письмо-памфлет вождю (традиционная для памфлета экспрессия, краткость слога, открытая тенденциозность близки дарованию сатирика); 4. письмо-донос (в таких письмах весьма силён элемент доносительства, явно желание оправдаться за счёт другого); 5. письмо-жалоба/просьба/оправдание (в таких письмах выражается надежда на восстановление справедливости) [30]; 6. письмо-дифирамб/благодарность/творческий отчёт, выражающее благодарность власти за благосклонность.
В рамках данной статьи мы рассмотрим явление, существовавшее и в XIX столетии, гораздо более «успешно» и «плодотворно» функционирующее в веке XX [29], – это явление литературного доносительства. Целый ряд примеров такого рода приводят в своих исследованиях А.М. Скабический [25] и М.К. Лемке [15] (см. также [20, с. 45]).
Заинтересовавшихся данной проблематикой отсылаем к упомянутым книгам, в рамках же нашего исследования более подробно остановимся на одном из наиболее острых вопросов истории русской литературы – на сотрудничестве Ф.Б. Булгарина, одного из крупнейших журналистов второй четверти XIX века и видного литератора своего времени, с III Отделением. (Отметим, что записки Булгарина властям уже не раз становились объектом исследования, не только как исторический факт и факт истории взаимоотношений литературы и власти, но и с точки зрения стилистики – так, монографическое исследование записок Булгарина Николаю I см.: [2]. Несмотря на то, что некоторые исследования можно упрекнуть в тенденциозности, а также на то, что в них можно найти целый ряд небесспорных утверждений, в этих работах содержатся весьма ценные наблюдения и небезынтересный анализ материала. Мы же ставим себе целью ещё раз привлечь внимание исследователей к этой далёкой от разрешения проблеме, а также вписать письма Булгарина в III Отделение в контекст жанра «письма царю»). «В наши дни, несмотря на попытки некоторых литературоведов, большинство русских знает его (Булгарина – Е.С.) как издателя самой популярной газеты второй четверти XIX века – “Северной пчелы”, как недруга Пушкина, сотрудника III Отделения и литератора с одиозной репутацией» [10, с. 70]. В литературных кругах слухи о сотрудничестве Фаддея Венедиктовича с III Отделением стали циркулировать в 1829 г. [9, с. 180 – 181; 19, с. 70]. Среди литераторов пушкинского круга Булгарин «был признан за шпиона, агента III Отделения» [12, с. 103]. В дальнейшем было опубликовано немало записок Булгарина в III Отделение [4; 5; 6; 7; 8; 14, с. 149 – 150; 17, с. 35 – 54; 18, с. 130 и 141; 31; 32, с. 70 – 72; 33, с. 299 – 303; 34, с. 130 – 132 и сл.;]. К настоящему времени твёрдо установилась репутация Булгарина как «агента III Отделения», о чём свидетельствуют определения таких держателей литературной нормы, как комментаторы [3, с. 660; 11, с. 315] и краеведы-популяризаторы [13, с. 119]. Правда, в последние годы делались попытки пересмотреть эту точку зрения. Так, М.Салупере считает, что он не писал доносы а «делился информацией и соображениями» общего характера, «стремясь быть полезным». Однако об особых выгодах и покровительстве ему со стороны III Отделения говорить трудно [23; 24]. Н.Н.Львова вообще, не затрудняя себя доказательствами, заявляет, что Булгарин «никогда не был агентом III Отделения. Когда родилась это сплетня и как она укоренилась, уже никто не помнит» [16, с. 18]. В ряде новейших исследований Фаддей Венедиктович представлен как убеждённый идеолог империи [2; 35]. Некоторые исследователи предпринимают попытки представить Булгарина как одного из крупнейших русских писателей [1; 16].
А.И. Рейтблат, исследующий жизнь и творчество Булгарина, приходит к такому выводу: «Все литераторы пушкинского круга относились с этого времени (с конца 1829 г., когда стало известно о его связях с III Отделением – Е.С.) резко отрицательно, называя его шпионом и доносчиком. Последнее не соответствовало истине, ведь Булгарин хотя и не получал денег, но в эти годы, по сути дела, служил в III Отделении (или, если угодно, III Отделению) и писал докладные записки по запросу, а не по собственной инициативе. Но в борьбе против Булгарина эта группа нередко прибегала к подобным передержкам. Так, например, утверждалось, что его читатели принадлежат к социальным низам, в то время как это были представители средних слоёв (см. [ 22 ] – Е.С.). Скорее можно обвинить Булгарина в злоупотреблении служебным положением, поскольку в ряде случаев он в борьбе со своими журнальными конкурентами сгущал краски, выдавая оппозиционеров за революционеров. Я думаю, что в ожесточённых нападках “литературных аристократов” на Булгарина надо различать повод и причину. Ведь 1829 год, когда, собственно, начались эти нападки, это год издания и бешеного читательского и коммерческого успеха булгаринского романа “Иван Выжигин”, а следующий год был ознаменован неуспехом “Литературной газеты”, во многом, собственно, и созданной для борьбы с Булгариным и его литературными союзниками. Подобно Булгарину, стремившемуся выставить своих журнальных противников политически опасными потрясателями основ, “литературные аристократы” в литературной борьбе (курсив автора цитируемого текста – Е.С.) с ним ставили своей целью политически дезавуировать его, представив шпионом и доносчиком. Эта сторона деятельности Булгарина намеренно раздувалась и афишировалась с целью подорвать кредит доверия у публики к Булгарину. Тем не менее в конце 1820-х – начале 1830-х годов эти попытки успеха не имели, он по-прежнему оставался широко читаемым, влиятельным писателем» [21].
В заключение отметим, что письмо-декларация и письмо-жалоба/просьба/оправдание уже были подробно исследованы нами; примеров писем-памфлетов и писем-инвектив как разновидностей «письма царю» нами не обнаружено (зато нами найдены многочисленные примеры подобного рода текстов в контексте «писем вождю»); письмо-дифирамб/благодарность/творческий отчёт на материале русской литературы XIX века ещё ждёт обстоятельного анализа. Изучение писем литератора во власть даёт возможность выявить черты личности автора и его писательской индивидуальности, прояснить его жизненную позицию, взгляды на искусство и политику, уяснить приемлемые для него формы взаимодействия власти и культуры. На наш взгляд, должен быть детально рассмотрен образ адресата писем. Отдельный аспект изучаемой нами проблемы является осмысление социокультурной ситуации XIX века, на настоящий момент изученной, к сожалению, крайне неудовлетворительно.
Акимова Н.Н. Ф.В.Булгарин: литературная репутация и культурный миф. Хабаровск, 2002.
Алтунян А.Г. «Политические мнения» Фаддея Булгарина: идейно-стилистический анализ записок Ф.В.Булгарина к Николаю I. М., 1998.
Анненков П.В. Литературные воспоминания. М., 1983.
Булгарин Ф.Б. «Записка о цензуре и коммунизме в России» и письмо А.Ф.Орлову (публикация В.Семановского) // Голос минувшего. 1913. № 3, № 4.
Булгарин Ф.Б. Записки в III Отделение (публикация А.И.Рейтблата) // Родина. 1989. № 12. С. 102 – 114.
Булгарин Ф.Б. Записки в III Отделение (публикация А.И.Рейтблата) // Вопросы литературы. 1990. № 3. С. 102 – 114.
Булгарин Ф.Б. Записки в III отделение (публикация А.И.Рейтблата) // Новое литературное обозрение. 1993. № 2. С. 129 – 146.
Булгарин Ф.Б. Записки в III Отделение (публикация А.И.Рейтблата) // Шестые Тыняновские чтения: Тезисы докладов и материалы для обсуждения. Рига, 1992. С. 65 – 78.
Вацуро В.Э «Северные цветы». М., 1978.
Глушковски П. Восприятие Булгарина в Польше и в России в XIX – XX вв. // Историческая память: Люди и эпохи. Тезисы научной конференции, Москва, 25 – 27 ноября 2010 г. / Отв. ред. А.О.Чубарьян. М., 2010. С. 68 – 70.
Григорович Д.В. Литературные воспоминания. М., 1987.
Дельвиг А.И. Полвека русской жизни. Воспоминания. 1820 – 1870. М.-Л., 1930. Том 1.
Зажурило В.К., Кузьмина Л.И., Назарова Г.И. «Люблю тебя, Петра творенье…»: Пушкинские места Ленинграда. Л., 1989.
Киселёв В. Поэтесса и Царь (Из истории русской поэзии 40-х годов) // Русская литература. 1965. № 1. С. 144 – 156.
Львова Н.Н. Каприз Мнемозины // Булгарин Ф.Б. Сочинения. М., 1990.
Моздалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. 3-е изд. Л., 1925.
Нифонтов А.С. Россия в 1848 г. М., 1949.
Оксман Ю. Булгарин // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. В 6 томах. М.-Л., 1931. Том 6.
Ольминский М. Свобода печати. СПб., 1906/
Рейтблат А.И. Булгарин и III отделение в 1826 – 1831 гг. // Новое литературное обозрение. 1993. № 2. С. 113 – 129.
Рейтблат А.И. Ф.В.Булгарин и его читатели // Чтение в дореволюционной России. М., 1992. С. 55 – 66.
Салупере М. Неизвестный Фаддей // Радуга. Таллинн, 1991. № 4. С. 30 – 41.
Салупере М. Тайный надзор и доносы на журналистов в конце 1820-х гг. // Тезисы докладов научной конференции «Великая Французская революция» 15 – 17 декабря 1989 г. Тарту, 1989. С. 45.
Скабичевский А.М. Очерки по истории русской цензуры. СПб., 1892.
Суровцева Е.В. Письмо-декларация как разновидность жанра «письма царю» // Язык и личность в поликультурном пространстве. Севастополь, 2011. (В печати).
Суровцева Е.В. Письмо-донос как разновидность жанра «письма вождю» (сталинская эпоха) // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. М., 2009. № 10. С. 243 – 245.
Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. СПб., 1829. Т. 2.
Шпизер С. Из архива Фаддея Булгарина // Наша старина. 1916. № 1.
Щеголев П.Е. Декабристы. М.-Л., 1926.
Эйдельман Н.Я. Пушкин и его друзья под тайным надзором // Вопросы литературы. 1985. № 2.
Янов А. Загадка Фаддея Булгарина: Социально-исторический очерк // Вопросы литературы. 1991. № 9 – 10. С. 98 – 125.
Челобитная царю
Царю государю и великому князю Владимиру, Красному Солнышку, всеа Руси бьют челом холопи и сироты твои государевы – посадские людишки, торговые и цеховые, из многих твоих государевых разных городов, смерды из весей.
Милосердый государь царь и великий князь всеа Руси, пожалей нас, природных холопей и сирот твоих, або в великой нищете и в скудости пребываем.
За делами государевыми, ты, государь не ведаешь, что воеводы и вельможи твои сами богатеют и ленивеют, а царство Российское оскужают. На службу выезжают цветно и конно, да не на возках, а все норовят в каретах, сплошь неметских да англитских. Лгут Богу и государю, людишкам чинят превеликие тяготы и разоренье, обленивили, от слез и от крови христианской богатеют.
Судьи, тобой назначенные, судят лукаво, нечисто собирают и согрешают перед Богом и тобой бесчисленно. Судами своими неправыми все в пользу ведьмож да людишек подлых, чаем не без корысти, вконец разорили и торговые и цеховые сотни, и смердов из весей.
Мытари из Денежного приказу собирают сверх меры для царской казны, а пошлины выросли вдвое против прежнего. Платим пятинную деньгу, пошлину с любога промысла, ямские сборы, оброк с каждого двора и любога коня, подать с лавки, сборы-акцизы с зелена вина и табаку, тянем тягло с каждой ямы и шалаша… А сами мытари богатеют – где пошлют их собрать для царской казны 10 рублев, они и на царя возьмут 10 рублев, и на себя столько же. Делятся они с твоими вельможами, да с силовиками-сторожами, коих развел ты государь не меряно. А кто заплатить не может, у того описывают все приставы-вирники за копейки и печаловаться тут уж некому. А могут, вообще натравить на должника людишек лихих татей-коллекторов, эти накинутся на кровь христианскую аки голодныя псы, разорят до конца, и от полного захудания подаются должники в бега – скитаться по иным городам. А жонки и детишки их помирают с голода.
Царь государь, в прежние времена тезка твой Володимерь Всеволодич повелел нищему всяку и убогу приходити на двор княжеский и взимати всяку потребу в питье и яденье и деньгами-кунами от скотьничи-казны. Ныне же рази можно к тебе во двор за хлебом прийти? На площадь подасадовать и то нельзя выйти! Бьют, государь, даже за мысли таковые, бьют твои сторожа-силовики и опричники, бьют и батогами, и ногами, и ручкой меча, а потом тащат на суд воеводский или княжий. Ну, а там разговор короток – вира. Вот так князь всеа Руси есть захочешь, еще и должен будешь.
Великий царь государь князь всеа Руссии, велико царствие твое, окияном-море с трех сторон омывается, и народов тебе подчиняется великое множество. Живут они столетиями в мире и согласии. Только вот гордые инородные племена бродячие да кочевые превратились в оседлые по нашим христианским посадам. Дебелые и дерзостные, никогда кабалы не знавшие, в отличии от верных холопей твоих, теснят людишек посадских от торговых и цеховых дел. Заносят, видать, денег и воеводам и судейским, на том пользуются их благосклонностью и подряды царевы и волостные начисто забирают. Пошлин не платят, понеже торговать и ремесленничать товар могут вдвое дешевле. Удивительно сказать, царь государь, в торговых сотнях и рядах крещенного человека встретить за редкость покажется. Все сплошь магометане да иудеи. К людишкам посадским да весчанским заносчивы, к девкам и жонкам пристают, в случае отказу с их стороны, задирают им подолы. Ну, да с баб-то не убудет, но бьют и режут людишек мужеского пола инородцы до смерти. И искать защиты и правды не у кого. И сами они на бранном поле люты, и нападают ордой и оружно, и сторожа твои посадские смотрят присно в сторону, суд с инородцем на Руси всегда неправый, а бирючи твои после кажной поножовщины на улицах кричат, что де мол у татей племённости нет.
Царь государь, старец Филофей еще сказывал, Два Рима падоша, а Третий – Москва стоит, и Четвертому не быти. Так было великий князь, а ныне сбывается пророчество преподобного Лаврентия Черниговского, аже приходит время, когда и недействующие храмы будут ремонтировать, оборудовать не только снаружи, но и внутри. Купола будут золотить как храмов, так и колоколен. А как закончат все уже, наступит время, когда воцарится антихрист. Молитесь, чтобы Господь продолжил нам еще это время для укрепления, потому что страшное ожидает нас время. И видите, как все коварно готовится? Все храмы будут в величайшем благолепии, как никогда, а ходить в те храмы нельзя будет. Там будет все сатанинское сборище. Так и произошло. Пустые стоят храмы. Настоятели, пастыри погрязли в роскоши, дворцов себе понастроили, ходят по рекам Руси, и не в стругах, а в ладьях заморских невиданных, по сто аршин в длину, по суше же сповадились ехать лишь на каретах, рессорного ходу аки у мирян вельможных. Поста не соблюдают, прелюбодействуют, грешат, противно Богу и тебе сказать, и с особями мужеского полу и с детьми. Нарукополагали в сан выкрестов, а те никогда не будут православными. Они не знают Отца, распяли Сына, отвергли помощь Духа, говорил Святитель Иоанн Златоуст. До душ паствы, им – нынешним пастырям дела нет. Озабочены лишь, чтобы идущие в храм, свечи из дому не прихватывали, а покупали тут же при храме. Сильно горюют о днях тех, когда им позволялось беспошлинно вести на святую Русь табак, да зелено вино. Нет у мирянина денег, не будет и крещения у детей его, не будет святой воды, причастия, некому будет прочесть даже молитву при его погребении. Вот как случилось великий царь государь.
Великий государь, двадцать два года ты правишь нами, холопями твоими, а вкупе с твоим отцом нареченным, царем Бориской, что кричал тебя на царство, и коего ты почитаешь безмерно, ставя ему храмы на Руси, уже четвертый десяток пошел. Обещано тобой было немало, и достаток, как у ляхов и немтсев, и хоромы каждому барские, и двадцать пять леодров ремесленных мест, и быть Руси пятой в мире по мощи, да что вспоминать! А стала Русь пустынею необитаемой, лишь кладбища растут, посады же и вески безлюдеют. Людишки подаются поближе к тебе, в Москву, чтобы прокормиться. А в сотне верст от стольного града, народишко уступил свои жилища диким зверям. Смрад от нечистот стоит, вывозимых из Москвы, не светом луны, а лесными пожарами озаряются ночи. Будто царь татарский, Батыга, только что по вверенной те Богом святой Руси прошел!
Молим тебя, великий царь государь, озвучь вконец план свой хитрый, не постичь нам холопям убогим, твоего светлого замысла. Али ты закаляешь народ свой к войне, где все мы, мученики, попадем в рай? Так не сходится, великий царь государь, сторожей и опричников вдвое-втрое больше дружины твоей! Значит враг средь нас, на святой Руси сидит? А сторожа и опричники твои лишь семинаристов безоружных, стариков и детишек гонять и бить зело горазды. А, коли бой придется принять с ляхом бронным али турком бешеным, против всякого чаяния, сраму не поимеют? А боевых холопей из ополчения собрать тебе, надежа царь не удастся. Не пойдут по воле сейчас людишки за тебя воевать.
А может ты, царь государь, решил нас всех в кабалу к свои ближникам да боярам записать? Чтобы приписаны были, отрабатывали барщину и платили оброк? И жонками нашими могли пользоваться благородные баре? Так яви божетскую милость, лучше какая-никакая определенность, чем смута ума без конца. И защита будет со стороны хозяина перед судами, мытарями да иноверцами. Да и жонок приструнить следует, пускай по домам сидят детишков-бастардов воспитывают.
Царь Государь, смилуйся!
Поданные твои из восьмидесяти твоих волостей.