Фраза «диванные войска»
Фраза состоит из двух слов и 14 букв без пробелов.
мстители (диванное войско) война бесконечности (Переозвучка) Марвел
Как выглядят диванные войска России (Ватники)
Написание фразы «диванные войска» наоборот
Как эта фраза пишется в обратной последовательности.
Написание фразы «диванные войска» в транслите
Как эта фраза пишется в транслитерации.
в армянской ?? դիվաննըե վոյսկա
в грузинской ?? დივანნიე ვოისკა
в латинской ?? divannye voyska
Как эта фраза пишется в пьюникоде — Punycode, ACE-последовательность IDN
Как эта фраза пишется в английской Qwerty-раскладке клавиатуры.
l b d f y y s t d j q c r f
Написание фразы «диванные войска» шрифтом Брайля
Как эта фраза пишется рельефно-точечным тактильным шрифтом.
Передача фразы «диванные войска» на азбуке Морзе
Как эта фраза передаётся на морзянке.
Произношение фразы «диванные войска» на дактильной азбуке
Как эта фраза произносится на ручной азбуке глухонемых (но не на языке жестов).
Передача фразы «диванные войска» семафорной азбукой
Как эта фраза передаётся флажковой сигнализацией.
Остальные фразы со слова «диванные»
Какие ещё фразы начинаются с этого слова.
Ваша фраза добавлена!
Остальные фразы из 2 слов
Какие ещё фразы состоят из такого же количества слов.
Комментарии
Что значит фраза «диванные войска»? Как это понять.
У вас есть вопрос или вам нужна помощь?
Спасибо, ваш вопрос принят.
Ответ на него появится на сайте в ближайшее время.
Народный словарь великого и могучего живого великорусского языка.
Онлайн-словарь слов и выражений русского языка. Ассоциации к словам, синонимы слов, сочетаемость фраз. Морфологический разбор: склонение существительных и прилагательных, а также спряжение глаголов. Морфемный разбор по составу словоформ.
По всем вопросам просьба обращаться в письмошную.
Диванные войска
Как сражаются диванные войска // Телеканал Дождь
Командир Гиви: эти диванные войска уже достали
Дайте Два — Диванные Войска (песня)
Гимн диванных войск России
Диванные войска — распространенное наименование активных пользователей Интернета, с многозначительным видом выдающих советы властям и политическим деятелям, но реально ничего не делающих для продвижения собственной точки зрения. Понятие распространилось весной 2014 года на фоне нарастания конфликта на Украине и обсуждений его в Интернете.
Содержание
[править] Описание
На 2012 год пришелся значительный рост политических дискуссий в Интернете, причем помимо традиционных оппозиционеров вроде Лимонова и Немцова и протестного движения Навального появились многочисленные ресурсы пророссийской направленности, отстаивающие в Интернете стратегию Путина, а также выступающие за независимую Россию под другими лозунгами (например, коммунистическими).
После начала на Украине протестного движения Евромайдана, переросшего затем в революции и гражданскую войну между ополченцами на Юго-Востоке и новыми властями, в Интернете активизировались блоггеры, поддерживающие ту или иную сторону. Сторонники Евромайдана заявляли о неизбежности евроассоциации, вступлении Украины в ЕС и экономическом росте, а противники — заявляли, что всё это — провокация Госдепа США, созданная для ослабления России, и необходимо всем вместе встать на её защиту.
Начало Евромайдана консолидировало блоггеров по обе стороны (например, Лев Вершинин и Эль Мюрид совместно выступили против Евромайдана, а многие либеральные оппозиционеры поддержали его и новые власти Украины), а также придали ощущение, что они участвуют в настоящей войне, и от их записей зависит ее исход (согласно теории информационной войны). В связи с этим появились профессиональные «военные» блоггеры, практически круглосуточно освещающие конфликт. Основные представители таких блоггеров со стороны Юго-Востока: Колонель Кассад, Лев Вершинин, Эль Мюрид.
В какой-то степени деятельность диванных войск полезна, так как благодаря Интернету и видеопоказаниям очевидцев, которые в большом количестве попадают на YouTube, позволяет эффективно координировать деятельность и реагировать на деятельность противника. Некоторые реальные военные активно пользовались Интернетом, например Игорь Стрелков. В то же время, огромный поток информации засоряет мозги обывателей, в нем нелегко отличить правду и факты от лжи, фейков и пропаганды.
При этом подавляющее большинство блоггеров ограничиваются написанием постов в Интернете, что и породило подобное название.
Помимо серьезных аналитиков, имеющих какое-никакое профильное образование, в политической тематики начали отмечаться и многочисленные блоггеры, заинтересовавшиеся нашумевшой темой. В их постах встречается откровенная конспирология и маразм.
По мотивам мема украинских националистов о «Небесной сотне» представителей украинских диванных войск стали называть «Диванной сотней».
Блоггер Колонель Кассад открывал запись в Диванные войска быстрого реагирования, в их задачи входит своевременное оповещение о передвижении противника, документирование военных преступлений, политическая пропаганда, видеоосвещение происходящего. [1]
[править] Цитаты
Диванные войска в Древней Греции:
Увидев, как Полиевкт из дема Сфетт, задыхаясь, обливаясь потом и то и дело освежая себя глотком воды (день выдался знойным, а Полиевкт отличался необыкновенной тучностью), убеждает афинян начать войну против Филиппа, Фокион заметил: «Вам бы стоило, сограждане, отнестись со вниманием к его речам и объявить войну. Только, как по-вашему, что он станет делать в панцире и со щитом вблизи от неприятеля, если даже теперь, произнося перед вами речь, заранее обдуманную и приготовленную, того и гляди задохнется?
[править] Юмор
Приказ по диванным войскам: всем орден за вынос мозга первой степени. Степень характеризует качество действия, а не предмета.
Ожесточённые бои между Россией и Украиной развернулись в социальных сетях. За два дня сражений обе стороны потеряли большую часть… здравого смысла.
Диванные войска вступают в бой: всё о самой массовой военизированной структуре
Читатель! Хватит просиживать диван без толку, _
своей жизни впустую.
Вступай в диванные войска,
носи форменную футболку,
кончай комментировать вхолостую!
Сразу оговоримся: войска экспериментальные — так что никакого денежного довольствия. Оружие и форму добудете в первом бою. Но мы не звери, так что футболки и нашивки диванных войск вы скоро сможете приобрести.
Сейчас самое важное — выбрать задачу себе по душе. Читайте, оценивайте — потянете эту воинскую специальность или нет? Записываться в ряды диванных воинов можно в комментариях прямо под статьёй.
Важное место в диванной армии занимают лётчики-истребители. Диванный истребитель пятого поколения отличается пониженной заметностью при высокой эффективности. Умеет вбросить комментарий так, что между прочитавшими его тут же разгорается дискуссия — однако благодаря высокой скорости самого вбросившего не затрагивает её ударная волна, и он быстро удаляется в следующую новость.
Диванный лётчик-перехватчик, в отличие от истребителя, всегда успевает первым. Его комментарий появляется в теме буквально через несколько секунд после её размещения. Такая скорость достигается иногда за счёт качества и осмысленности комментария. Поэтому диванные лётчики-перехватчики оснащаются гиперзвуковыми комментариями как проверенных временем классов «первый нах» и «КГ/АМ», так и более современными версиями.
Если этого недостаточно, в дело вступает диванная межконтинентальная баллистическая ракета с разделяющимися боеголовками. Диванный оператор, оснащённый такой ракетой, успевает «отработать» комментариями по нескольким новостям разом, практически одновременно.
Если тема важная или политизированная — в дело вступают диванные химические войска. Бойцы диванных РХБЗ оставляют комментарии такой степени токсичности, что зачастую пост приходится покинуть даже союзникам. С ними бок о бок работают и диванные огнемётчики. Эти ребята мгновенно повышают градус нормальной дискуссии до невыносимой температуры.
И вот ещё недавно мирно беседовавшие люди сходу переходят на «вы нам всю жизнь испортили, гореть вам в аду».
Очень грамотно и чётко по важной теме может отработать бог войны — диванная артиллерия крупного калибра. Хорошая артиллерия это, прежде всего, точность попадания, а потому — два часа расчётов, десяток таблиц и графиков, четыре диаграммы. И всё это, чтобы указать на ошибку автора в третьем знаке после запятой.
Опасны и овеяны легендами диванные подразделения black ops. Их специалисты проникают на территорию противника, выдавая себя за одного из них. Для подтверждения своей «легенды» бойцы могут даже оставлять комментарии в пользу противника. На деле они занимаются сливом инсайдерских разведданных, распространением дезинформации и подрывом идеологических устоев. Но, вступая в это подразделение, помните: в случае разоблачения вы не получите никакой официальной поддержки. Диванное руководство будет в один голос утверждать, что никогда вас не знало.
Диванные сапёры — эти бойцы способны составить комментарий так, чтобы противник явно «зацепился» за одну спорную фразу или не совсем корректное высказывание. Обладая широкими знаниями по теме, сапёр мгновенно уничтожает задевшего триггер оппонента.
Элита мягких мебельных войск — диванные снайперы. Всего одно чёткое попадание выстрелом в болевые точки противника способно привести к возгоранию вражеского дивана в точке его соприкосновения с нижней частью туловища противника. Снайперы работают парами — наблюдатель пытается разговорить будущую жертву, ослабить внимание. В нужный момент работает снайпер со своим убойным комментарием. И всё.
Естественно, в диванных войсках есть и диванные камикадзе. Такой боец считает целью своей жизни убиться об модератора, написав максимально прямолинейный провокационный комментарий и мгновенно оказавшись в бане. Бывает двух видов — буддийский и синтоистский. Буддийский верит в реинкарнацию, а потому имеет кучу виртуалов, которых и сливает одного за другим в самоубийственных атаках. Синтоистский считает, что самурайская гибель является достойной окончательной целью, поэтому не посещает один ресурс дважды.
Если артиллерии недостаточно, в дело вступает диванный инженер. Этот специалист на любом ресурсе оставляет комментарии размером со среднестатистическую историческую статью. Увидев такой ответ, оппонент теряется, пытается выдавить из себя что-то и в конце концов сдаётся, не приняв бой. Более того — увидев такую «статью», может потеряться и автор, уйдя в беспросветный и продолжительный запой.
Основа любой армии — диванные танкисты. Эти давят массой авторитета или же голым понтом. На контрдоводы внимания не обращают независимо от их убедительности — они попросту отскакивают от их толстого лобового самомнения. Наиболее опасные комментарии противоположной стороны нейтрализуются комплексом активной защиты (КАЗ) в виде агрессивных выпадов на опережение в стиле «ты кто ваще такой?».
Среди противников ходят и устрашающие легенды о диванном штрафбате. Он заваливает противника «живой волной» бесконечных комментариев, каждый из которых неопасен и неубедителен, но само их количество ошеломляет противника, убивает его волю к сопротивлению и перегревает пулемёты модераторов.
Ну и конечно, вас всегда ждёт пехота диванных войск. Да, каждый отдельный пехотинец, оснащённый одним комментарием со своим мнением по теме, не так уж и страшен. Но тысячи таких бойцов на нужном участке прорыва способны обеспечить удивительно мощное наступление на любое общественное мнение и политическую позицию противника.
Выбирайте специализацию себе по силам, умениям и возможностям и выходите единым диванным фронтом. И помните: комментарии сами не напишутся!
Вот самые опасные! Это самые опытные, коварные, мастера своего дела (могут быть в любом обличии: от врача до военного) многоцелевого назначения, как страдают их жертвы записываются на камеру, после просмотра еще долго будете сопереживать их жертвам.
Я свами. Жду приказоВ!
Вооружённые силы мира: Сан-Марино
Парад армии Сан-Марино.
Армия используется преимущественно для церемониальных мероприятий, которые связаны с нацпраздниками и встречами иностранных правительств.
Однако, при всей «многочисленности» армии, она разделяется на несколько блоков.
Во-первых, это Арбалетный Корпус. Когда-то от составлял основу армии Сан-Марино, теперь представляет собой чисто церемониальный отряд, состоящий примерно из 70 солдат-добровольцев. Арбалетный корпус имеет непрерывную историю с момента его первого упоминания в национальных статутах 1295 года. Правительство описывает его как «старейшее военное формирование в Республике» Их форма имеет средневековый дизайн, и, хотя это официальная военная единица, сегодня она не выполняет реальных военных функций. К середине двадцатого века Корпус в значительной степени прекратил свое существование, за исключением парадов по праздникам, но в 1956 году практика обучения своих членов стрельбе из арбалета была возрождена, и была создана «Федерация арбалетов», чтобы поощрять соревнования в этом искусстве, так что отряд (хотя по-прежнему чисто церемониальный по своей природе) теперь снова имеет очень активное существование.
Униформа Стража Скалы отчетливо красно-зеленая с тремя стандартами одежды: церемониальная форма для фестивалей форма основного (штатного) корпуса стражи крепости и для повседневного патрулирования.
Для церемониальных обязанностей Стража Скалы вооружена винтовками Beretta BM 59, а у дежурного стоит закрепленный штык. Для патрулирования они вооружены 9-мм пистолетами Glock 17 и патрулируют на бело-зеленых патрульных машинах.
В первую очередь, это корпус дворцовой стражи. Они охраняют Республиканский дворец, патрулируют границы и помогают полиции в разных ситуациях. Вооружены они австрийскими пистолетами Glock, и итальянскими винтовками Beretta BM59 обр. 1959 года.
Бронетехника и ВВС отсутствуют как класс. Чтобы добраться куда-то, используют внедорожники.
Автомобиль Стражи Скалы.
Подразделение «Стражи Скалы».
Стражник-офицер Генерального Совета.
Офицеры вооружены мечами и пистолетами, в то время как рядовые вооружены мушкетами и штыками.
Как я сам себя отправил в армию за 15 минут. Часть 14: «Финал. Последний день в армии. Дембель.»
В июне 2019 года я, буквально за 15 минут сделал так, что следующие 365 дней жизни я провел в Вооруженных Силах Российской Федерации. Сначала призывной пункт, затем связистская учебка, из которой меня не хотели забирать, но потом, к счастью, всё же забрали уже в «боевой» батальон связи, где я «поднялся» в служебной иерархии: начал ходить в наряды дежурным по роте, но в конечном счёте перевелся на узел связи, так как меня не прельщала ответственность за сотню не всегда очень адекватных солдатиков.
Это был краткий пересказ моих армейских похождений, которые полномасштабно описаны в предыдущих частях серии постов «Как я сам себя отправил в армию за 15 минут». Если вдруг не читали и интересуетесь темой современной службы — крайне рекомендую к ознакомлению (1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13). И даже если вам это неинтересно — всё равно можете почитать: ребята из комментариев говорят, что истории написаны достаточно занимательно (минутка скромных заявлений).
Тем временем, наступил июнь. Уже 2020 года. Пишу я эту, заключительную часть, в мае 2021, но как сейчас помню это максимально приятное утро первого дня лета. Максимально приятным оно было потому, что все контрактники роты практически не проводили время в расположении, так как шла активная подготовка к полевому выходу, до дома мне оставалось три недели, погода была просто шикарной — светило солнце и на небе не было ни единого облачка — после затяжных дождей я чувствовал себя в раю, даже несмотря на берцы на ногах. У меня промелькнула мысль, что я бы очень хотел, чтобы в день, когда я буду уходить с армии, была такая же погода.
Вы не можете себе представить, какие эмоции испытываешь, когда кто-то уходит, а ты продолжаешь оставаться в этом месте. Ты вроде как и рад за него, но при этом безумно завидуешь, а с еще одной стороны понимаешь, что твоё увольнение в запас тоже очень близко. Дембеля — это, наверное, самые счастливые люди. Таких искренних эмоций: радости, переживаний за скорый «выход в мир», в котором ты не был целый год, вы вряд ли встретите в обычной жизни.
Однако скорое увольнение наших ребят сыграло злую шутку. Дело в том, что новеньких солдат — из учебных частей и прошедших курс молодого бойца — должны были перевести в наш батальон в середине мая, но из-за всем известной ситуации с пандемией их закрыли на какие-то карантины, и обещали осуществить перевод ближе к пятнадцатым числам июня.
Это вызвало бурю эмоций в нашей роте, так как людей становилось всё меньше, а суточные наряды никто не отменял. Таким образом получалось, что люди, которым до дома остается 10-15 дней, через сутки ходили в одни и те же наряды. Кто служил в армии, примерно понимает, что обычно «деды» (упаси Боже применять такое слово к годичной армии, но оно хоть и редко, но всё равно иногда используется) перестают ходить в наряды, когда приходит молодое пополнение, но, видимо, не в коронавирусную эпоху. Ребята жаловались, злились, но поделать ничего не могли и исправно заступали на дежурства.
Напомню, что я за три месяца до увольнения перешел из роты на узел связи, где заступал на суточные дежурства. Об этом я также писал отдельную серию постов «ТА-57 или как в армии звонят друг другу». Там, кстати, тоже очень интересно — можете почитать (1, 2, 3).
Меня это тоже коснулось, так как я должен был передать свои знания новеньким телефонистам узла, чтобы они в моём присутствии провели несколько дежурств, но, как вы уже поняли, учить было некого, поэтому я до последнего просидел на ночных сменах, и только лишь за неделю до дома, в двадцатых числах июня прибыли новобранцы, которых в экстренном интенсивном режиме начали обучать премудростям воина-связиста. В итоге всё-таки обучили и все остались довольны.
Уйти из армии по истечению срока срочной службы, на первый взгляд — простая задачка. Но не тут-то было. Этот процесс чем-то схож с выпуском из университета или увольнением из какой-либо государственной организации, где тебе необходимо собрать огромное количество документов и получить кучу подписей в обходном листе. Итак, что же необходимо было сделать с документальной точки зрения для того, чтобы армия тебя отпустила:
1) рапорт — пишется на имя командира роты, где ты чуть ли не умоляешь отпустить тебя в запас в связи с тем, что срок твоей службы истёк. Там же ты указываешь свои данные: имя, фамилию, воинское звание, воинскую должность, год рождения, место проживания, а также, в том случае, если ты оформляешь ВПД (военно-проездной документ) — уточняешь, до какой ЖД станции тебе приобрести билеты. До рапорта бесконечно докапываются, чтобы лишний раз «задр*чить» срочника — некоторые переписывали его по 10 раз. После того, как командир роты ставит свою подпись, он передает рапорт начальнику штаба.
2) характеристика — также пишется на имя командира роты, однако помимо него её должен заверить еще и замполит — заместитель командира части по работе с личным составом, обычно это какой-нибудь творческий и немножко сумасшедший майор или подполковник. Пишется в прямом смысле самим солдатом. Крайне редко получается так, что этот документ действительно составляют сами командиры, и, как правило, это происходит тогда, когда какой-то срочник сильно насолил командованию и ему нужно придумать плохую характеристику. В остальных случаях все под копирку пишут один и тот же текст, где описывают свои «подвиги», и говорят о том, что в целом отслужил солдатик неплохо, косяков замечено за ним не было. По легендам — плохая характеристика может повлиять на дальнейшее устройство на работу, но, скорее всего, это относится к тем, кто хочет продолжать трудиться в государственных структурах. Характеристика писалась в трех экземплярах, один из которых оставался в части, второй ты отдавал в военкомат, а третий оставлял себе.
3) военный билет — а если быть более точным — все махинации с военным билетом. До дня увольнения там необходимо проставить кучу подписей и печатей о том, что с тебя списали твой автомат, списали твой противогаз, что ты с такого-то числа снят с такой-то должности, короче говоря, с этой красной книжечкой тоже пришлось побегать.
Все вышеописанные процедуры я начинал делать где-то за две недели до дембеля. В принципе, их можно сделать непосредственно в день увольнения, но, скорее всего, ты потеряешь кучу нервов и испортишь себе впечатления от такого важного дня. Тем временем, у меня этот важный день наступил.
Заранее я договорился со своими ребятами, что они приедут и заберут меня, за что им огромное спасибо. По поводу формы я не заморачивался — у меня не было желания приехать домой наряженным, в форме и при погонах, поэтому я попросил друзей привезти гражданскую одежду, в которую я планировал переодеться сразу после того, как выйду за забор. А вот мои сослуживцы, которые уходили со мной в один день, по поводу формы заморочились.
Но не давал им заморочиться новый старшина роты (он пришел примерно за месяц до нашего увольнения) — он отказывался выдавать форму вплоть до дня увольнения, хотя обычно солдата «переодевали» за дней десять до этого события. Форму нужно было подготовить: постирать, погладить, выправить — за пару часов сделать это было очень сложно, поэтому ребята решили перейти к активным действиям.
Форма хранилась в каптерке, а сама каптерка закрывалась на навесной замок. Ночью, когда все контрактники, в том числе и старшина ушли с роты, ребята включили режим Обливиона или Фоллаута и начали взламывать замок. Они посмотрели несколько видео на ютубе, почитали статьи, использовали абсолютно все подручные средства — даже вырезали кусочек алюминия из банки энергетика — всё было бесполезно.
Утро. Лёг спать я поздно, ближе к полуночи или даже к часу ночи, а проснулся в часов пять утра. Настроение было каким-то неопределенным: вроде я должен был быть счастлив, что через пару часов этот квест длиною в год закончится, но на душе всё равно было не очень спокойно. Сделав все утренние процедуры, я обратил внимание на окно. Там светило солнце, казалось, еще ярче, чем в первый день лета. Вот тут моё настроение уже потихонечку поползло вверх.
В этот день нам разрешили не идти на развод, пришел старшина, который, вставив ключ в замок, сначала не смог его открыть — тут-то мы сами испугались, однако в итоге он провернул ключ и все выдохнули. Как и ожидалось, он выдал нам самую хреновую форму, на что пацаны закатили ему истерику, а я ретировался и пошел собираться. Отцепил флягу, которая, казалось, болталась на ремне целую вечность, снял всю пиксельную форму, быстренько переоделся в зеленую, так называемую «офисную» форму, сдал всё имущество и стал ждать.
В часов 11 утра нас повели в штаб для получения документов. На улице не просто светило солнце, была еще и неимоверная жара, поэтому в новой форме мы просто истекали потом, однако это не портило нарастающее впечатление того, что мы скоро окажемся на свободе.
Документы выдали, но не нам, а старшине на руки. Он сказал выйти и подождать перед штабом. Там я встретил того самого сержанта, который в декабре 2019 года всё-таки забрал меня из учебки. Он подозвал меня к себе, мы недолго пообщались и пожали друг-другу руки. Очень душевный момент, так сказать, благословил меня на гражданскую жизнь.
Тем временем, уже было часов 12 дня, а старшина всё не выходил из штаба с нашими документами. Потихоньку мы начали недоумевать. Паники добавляло то, что мои друзья должны были вот-вот приехать, а по опыту предыдущих «дембелей» — все они уходили из части до обеда. Наконец старшина вышел с кучей бумажек, и сказал идти за ним в роту.
Повезло, что мои друзья немного задержались и не ждали меня просто так. Где-то в районе двух часов дня командир роты наконец-то появился и позвал всех нас к себе. Задвинул речь о том, что хоть мы и дебилы, но, в целом, служили нормально, что ему было приятно быть нашим командиром, и, несмотря на все конфликты, он будет готов помочь, если на гражданке возникнут какие-то вопросы, которые нужно решать через армию. Пожал всем руки, позвал старшину и попросил довести нас до выхода.
Такая официальщина и пафосность была только с нами. Видимо, мы самые везунчики, так как все предыдущие ребята просто забирали документа из штаба (сами) и тут уже уходили (тоже сами) без всякого сопровождения и прочих почестей. Ладно, это всё можно было пережить и смириться.
Градус напряжения и какого-то невиданного ранее счастья нарастал с каждым шагом к выходу. Вот он, забор, на который ты смотрел миллион раз, миллион раз представлял, как ты уходишь через него, и столько же раз видел, как через него уходят другие — начиная с зимы, когда я приехал в эту часть, и сейчас, летом. И вот, настал тот день, когда теперь уходишь Ты.
Нам открыли дверь, мы переступили через забор, старшина, тот самый к*нченный старшина, пожал всем руки, обнял(!) и ушел в другую сторону, а мы остались одни. Не в армии. За забором. Предоставленные сами себе.
Секунд пять мы стояли без слов. Не знаю, что там было у других ребят, но у меня внутри было какое-то опустошение, словно пустое пространство, которое моментально наполнилось бурей эмоций, и также моментально всё вернулось в состояние опустошения. Вот эти секундочки, наверное, самое ценное, что есть в увольнении из армии. Вряд ли где-то вы подобные эмоции испытаете, разве что отсидите в тюрьме и потом освободитесь, как бы печально не было приводить в пример такие вещи.
С улыбками на лице мы попрощались, пожали друг-другу руки и разошлись. Я уже увидел вдалеке машину своих друзей и направился к ним.
Всё! Наконец-то! Простите все, кто жаловался на большое количество историй, блин, на самом деле — это ещё мало, так сказать, краткий пересказ. Сжимал как мог, честно, но постарался охватить все интересные, веселые и важные моменты. Очень надеюсь, что вам было интересно читать, возможно, кто-то наберется опыта, кто-то просто поностальгирует, а кто-то в очередной раз убедится, что армия меняется, и сейчас там не всегда всё так, как было раньше.
Ну а для меня это будет площадка воспоминаний, где я, прочитав свои же истории, смогу вновь окунуться в ту атмосферу, на которую я потратил триста шестьдесят пять дней своей жизни. И, могу сказать вам, не зря. Как минимум потому, что более тысячи людей оценили мои истории и подписались на меня — спасибо каждому!
Далее я планирую несколько историй из цикла о том, что происходит с человеком после армии, как вообще адаптируются люди к «гражданке» и как сложилась моя жизнь после моей такой поздней (в плане моего возраста) службы.
Ещё раз всем спасибо, всех обнял, поприветствовал и пожелал хорошего настроения! Завершению серии постов — «ура, ура, урааа!».
Как я сам себя отправил в армию за 15 минут. Часть 13: «Сбежал из роты на узел связи. Коллектив изменил отношение. Скоро домой»
Март, 2020 год. С лета по конец осени 2019 года я служил в учебке войск связи, после чего перевелся в другую часть, где через некоторое время меня начали ставить дежурным по роте. Дежурных безумно сильно напрягали, скидывая на них абсолютно все негативные ситуации в роте. Мне это совершенно не нравилось, а последней каплей стал случай, когда такой же как и я дежурный-срочник из соседней роты ночью не заметил, что у спящего солдата начался какой-то приступ, в результате чего в 3 часа ночи подорвали начальника медпункта и прочих причастных, которые тут же предъявили дежурному, что ему — пи*дец.
К счастью, всё закончилось хорошо — срочника с приступом увезли в госпиталь, из которого он вернулся меньше, чем через неделю, от дежурного отстали, но неприятный осадочек остался. До дома мне оставалось 100 дней, и совершенно не хотелось провести их в местах еще более отдаленных, чем армия. Я решил, что надо действовать.
На территории нашей части функционировал узел связи. Помимо секретных задач, о которых простому смертному известно не было, военнослужащие с узла обеспечивали связь внутри части — сидели вот за такой махиной
под названием «коммутатор» и соединяли одних звонящих абонентов с другими.
«Узловые» — так в нашем обиходе называли тех, кто служит на узле, были внесены в личный состав какой-либо роты лишь формально: в казарме они появлялись только для того, чтобы поспать после дежурства, ни к каким мероприятиям они не привлекались. В остальное же время они целиком и полностью «работали» на узле связи.
В коллективе роты у меня были очень хорошие отношения практически со всеми. В том числе и с одним парнем, который служил на узле — периодически мы с ним общались, когда он возвращался с дежурств. От него я и узнал, что сейчас (конец марта) у начальника узла постоянные конфликты с одним из телефонистов, и что он хотел бы этого телефониста заменить. Понимая, что вот он — шанс, я попросил моего кореша с узла поговорить с начальником и как-нибудь намекнуть, что в роте есть солдат, который желает попасть на узел.
Где то 27-28 марта командир роты объявил построение. Рота построилась. Тут же он называет мою фамилию и доводит, что послезавтра я иду на узел связи и продолжаю свою службу там. В одну секунду ко мне повернулись все 50 человек личного состава, и взглядами, полными удивления, недоумения и нарастающего презрения пронзили меня. Да, «узловых» в нашей части не особо любили, так как считали, что у них на узле жесткий про*б, и что пока обычные солдаты втухают в роте, пацаны с узла кайфуют и спят.
И они были бы полностью правы, если бы не дикий начальник узла, который отличался своим жестким и требовательным характером. Я достаточно сильно боялся, что не понравлюсь ему, как нынешний телефонист, но поехать на гауптвахту или в дизбат из-за малолетнего не особо умного солдата, который сотворит дичь во время моего дежурства, боялся еще больше.
После смены «увольняемого» телефониста я пришел на узел, познакомился с начальником узла (старшим прапорщиком) и сразу же заступил на суточное дежурство.
Телефонистов было всего двое. Возможно, это связано с тем, что срочников в нашей части было не очень много, а тут и так уже двоих на коммутатор забрали.
Представим, что сегодня я заступаю на дежурство. Ночь я сплю в казарме, в 6:30 был подъем, завтрак, и до развода, который был в 9:00, я прихожу на узел. Сменщик, который ночью сидел на коммутаторе, отправляется на прием пищи. Возвращается также до начала развода, как правило, к этому времени уже приходит начальник узла связи (НУС).
НУС разводы не посещал, поэтому в 9:00 у нас было свое построение внутри узла, где происходила смена дежурства, и старый наряд отправлялся спать. Спали с 9:00 до 13:00. Шли на обед, после чего подменяли меня, пока на обед иду я, и, после моего возвращения, шли обратно в казарму, спать до 16:00.
В 16:00 свободная смена приходила на узел, выполняя различные поручения НУС. Ближе к ужину он уходил домой, свободная смена принимала пищу, подменяла нас (употребляю во множественном числе, так как помимо телефонистов на узле были еще люди) и отправлялась ночевать в казарму, а я, в свою очередь, досиживал свое дежурство до 9 утра.
К утру ты, особенно если не особо подремал ночью, в полуовощном состоянии идешь есть (кстати, неплохо так бодрило, ощущалось, что можно отсидеть еще одну смену), после чего сменяешься и идешь спать.
НО! Вся загвоздка в том, что как я уже говорил, начальник у нас был дикий, и не всегда отпускал спать тех, кто в этот день сменился. Часто мы вместо положенного сна занимались какими-либо его поручениями, отсыпаясь только ночью. Зато вкусил это прекрасное чувство, когда ложишься на кровать после того, как почти двое суток не принимал горизонтальное положение.
Более подробно про службу на узле я выпустил целых 3 отдельных поста: 1, 2 и 3.
Время шло. Апрель прошел достаточно быстро, на узле я уже стал «своим пацаном», начальнику в целом я понравился. А вот с ротой начались проблемы. Понятно, что я с ними практически не контактировал, но те презренные взгляды, которые появились в день объявления о том, что я ухожу на узел, стали преследовать меня постоянно. Еще позже я выяснил, что предвзятое отношения к узловым не только у срочников, но еще и у офицеров и прапорщиков. Все почему-то считали, что мы совсем ничем не занимаемся, а только лишь «вставляем проводки».
Но после того, как наш прапор начал словесно уничтожать нас за какие-то косяки на глазах у нескольких рот, отношение немного изменилось в лучшую сторону. Что уж там говорить: в некоторые моменты я жалел, что пошел на узел, но воспоминания о сумасшедшей ответственности дежурного отрезвляли меня. Сейчас я считаю, что сделал правильный выбор.
К лету всё нормализовалось — практически у всех, в том числе и у меня, до демобилизации оставалось пару недель, «узловых» почти все полюбили, прапор-начальник особо не зверствовал. Дом ощущался всё сильнее уже не с каждым днем, а с каждым часом.
Но просто так уйти из армии нельзя. Нужно провести целый ряд мероприятий, чтобы со спокойной душой покинуть место службы в срок и со спокойной душой. Об этом — в следующей, заключительной (наконец-то!) истории.
Спасибо за внимание! Понимаю, что уже всех замучил, но эта история — предпоследняя, так что Пикабу осталось совсем чуть-чуть потерпеть мои похождения.
Как я сам себя отправил в армию за 15 минут. Часть 12: «Коронавирус и армия»
В январе 2020 года перед утренним разводом проводилось информирование. Это когда один из офицеров начинает рассказывать срочникам про события, происходящие в мире. В тот день вскользь была упомянута тема «какой-то инфекции», появившейся в Китае, и что она очень опасна и быстро распространяется. Вплоть до марта об этом я больше не слышал.
Март. Я, после выполнения поставленных задач вернулся в роту, желая скорее отдохнуть. Но не тут-то было. На входе в казарму меня тормознул дежурный и сказал, что нужно зайти в канцелярию — место, где сидят все офицеры. Я удивился, чего это им вдруг от меня потребовалось. Подошел.
Внутри оказалось полно моих сослуживцев, которые орудовали иголками и нитками. Обычно для того, чтобы войти в это помещение, нужно постучаться и спросить разрешение, однако в этот раз там была такая жесткая суета, что я просто зашел и спросил у первого попавшегося парня, что вообще происходит.
Оказалось, что из-за той самой «какой-то инфекции» в стране был объявлен карантин, а всех жителей, в том числе и военнослужащих, обязали носить маски. Естественно, армия отличалась своим подходом к этому делу, поэтому маски солдатики должны были сделать себе сами: для этого офицеры заботливо подогнали сотню метров медицинской марли и несколько сотен резинок. Нужно было отрезать нужный кусок марли, а по бокам пришить резиночки. Красота. Армейский хенд-мейд во всей красе.
Чуть позже выяснилось, что командование поставило задачу всем ротам выйти на вечерний развод в масках, время было уже 7-8 часов вечера, до развода оставалось полтора часа, поэтому все в панике занимались производством средств индивидуальной защиты. И в целом, все справились.
Конечно, маски выглядели максимально убого, но они были. На построении вышел начальник штаба, который громогласно заявил, что с сегодняшнего дня и до особых распоряжений все военнослужащие по территории части передвигаются исключительно в масках. Сам он при этом был без маски. Не успел сшить, наверное. После его речи нас пофоткали и отпустили.
В следующие дни началась вакханалия. Пошла типичнейшая для армии тема — слухи. Кто-то где-то услышал, как кому-то кто-то сказал о том, что кто-то слышал чуть ли не от самого Шойгу о том, что тех, кто должен увольняться из армии в период с апреля по июль 2020 года не отпустят, так как новый призыв набирать не будут, а отпускать половину действующих срочников не выгодно, поэтому все будут служить до конца 2020 года.
У пацанов началась легкая паника. Чего уж там, аргументы были достаточно убедительными: никаких вакцин на тот момент еще не было, с юридической точки зрения никто не понимал, закреплено ли за нами то, что мы служим ровно год, и не могут ли этот год как-то искусственно продлить. Когда тебе остается до дома меньше ста дней, начинаешь очень близко к сердцу воспринимать такие вещи.
В казармах начали сходить с ума относительно санитарной обработки: с медпункта каждый час приходил парень, который всё опрыскивал хлоркой, бедные дневальные мыли полы чуть ли не каждые 15 минут, а любой затемпературивший солдатик воспринимался как враг народа: начальник медпункта даже выпустил специальную инструкцию, согласно которой человека, у которого обнаруживается температура, нужно уложить на кровать в отдельное помещение, а также выделить дневального, который будет ОХРАНЯТЬ вход в это помещение, не пуская туда никого, кроме сотрудников медпункта. Жуть.
Дивизия постоянно требовала отчеты в виде фотографий, поэтому «штабные» фотографировали уже всё подряд, чуть ли не придумывая сценарий к очередной подборке. Доходило до того, что пацанов просто заставляли вкинуться в ОЗК (общевойсковой защитный комплект) и фотографировали их в противогазах, как они в защищенном виде проводят санобработку. Жесть.
Однако со временем на всё начинали забивать. Вышестоящее командование так и не носило маски — видимо, вирус не трогает пацанов с большими звездочками на погонах, срочники тоже скрывались за масками только тогда, когда на горизонте начинали виднеться «звездатые» ребята. К середине апреля ни одного заболевшего в нашем гарнизоне не было: видимо сказывался максимально закрытый коллектив и удаленность нашей части от крупных населенных пунктов.
Тогда же была предпринята попытка оставить всех контрактников, в том числе офицеров на казарменном положении — это когда в расположении ночуют не только срочники, но и весь остальной состав роты, от командиров взводов до командира роты. И срочникам, и контрактникам это было не по душе, последние попытались воспротивиться, и у них это получилось — казарменное положение так и не ввели.
В конце апреля должны были начать увольняться первые срочники. И они уволились. Апрельских было совсем мало, основная масса должна была уходить в июне, однако все выдохнули, так как якобы был подписан общий приказ, согласно которому всех призванных в апреле-июле 2019 года должны были отпустить.
Со временем все обновили маски, различными способами приобретая себе всё более крутые версии. Я вообще нашел огромную маску, которая закрывала чуть ли не всё лицо, кроме глаз. Такая маскировка позволила мне экспериментировать с растительностью на лице: моим рекордом стало 4 дня без бритья, с моей крутецкой маской меня так и не спалили.
Вот так вот вёл себя в армии коронавирус. Я уволился в конце июня, на тот момент в нашей части всё еще не было заболевших. По крайней мере нам так говорили. Что было дальше — не знаю, но те, кому после нас оставалось служить еще 4-5 месяцев тоже ушли домой в срок. Такие дела.
Как я сам себя отправил в армию за 15 минут. Часть 11: «Скрываюсь от нарядов в Камазе. Дикий медпункт»
В конце января меня вызвал новый старшина, обрадовав меня тем, что я записан в завтрашний наряд. Дежурным по роте. Круто. Параллельно с этими событиями заболел другой срочник, который гонял дежурным, поэтому нас осталось всего три человека. Так началось самое напряженное время моей службы.
Я заступал в наряд, сдавал наряд, отдыхал сутки, потом снова заступал в наряд. И так по кругу. Раза три меня «снимал» с наряда бешеный дежурный по части, которому не нравился либо порядок, либо какой-то другой косяк, на который другие офицеры закрыли бы глаза. Старшина не давал спать днём, мотивируя это тем, что дневальные плохо навели порядок в казарме. Срабатывала типичная армейская цепочка: дежурного по роте, простите, е*ал кто-то из вышестоящих парней (дежурный по части, старшина, командир роты), а дежурный по роте должен был е*ать своих дневальных. Но, так как сейчас служат не два года, (когда дежурным ходил тот, кто отслужил год, а дневальными те, кто только-только пришел) а всего год, когда и дежурный, и дневальные с одного призыва, приходилось портить отношения с дневальными.
Вся эта головомойка мне очень не нравилась, а финальной точкой стала ситуация, когда в соседней роте ночью у срочника случился какой-то приступ: срочно подняли весь медпункт, в том числе и его начальника майора, который, прибежав среди ночи, заявил дежурному, что если сейчас что-то случится с этим срочником, дежурного отправят в дисбат.
Ситуация разрулилась — срочника доставили в госпиталь, и уже через дней десять в добром здравии его вернули в часть. Но начальник медпункта после это случая «сошел с ума». Видимо понимая, что на нём тоже немалая ответственность, он начал буквально ежедневно проводить различные «учения» с дежурными по роте, неустанно напоминая, что в случае чего — мы сразу уедем «отбывать срок». Финальной точкой стала ситуация, когда он хотел отправить нас в морг на вскрытие трупа, чтобы мы максимально «погрузились в ситуацию». Понимая всю абсурдность происходящего, а также то, что мне хотелось просто спокойно дослужить, я решил, что нужно как-то с этих нарядов сваливать. Помог случай.
В конце февраля начались учения, имитация реального полевого выхода, который должен был пройти летом. Ко мне подошел начальник моей аппаратной и сказал, что с 1 марта у нас начинаются «задания», и что в течение месяца я должен неотрывно находиться около станции. Так сказать: «боевое дежурство». В роте кроме меня этой станцией никто не владел, поэтому я понял, что вот он — шанс.
Мой прапорщик договорился со старшиной и командиром роты, что в ближайший месяц меня в наряды ставить не будут, они, со скрипом, меня отпустили.
Начались учения. На деле выяснилось, что «развертывать» станцию, то есть выводить наружу всё оборудование, нужно только один раз. Аппаратная должна была работать с 9 утра и где-то до 9 вечера, после чего мы просто убирали генератор и шли в роту спать. Начался мой самый райский период в армии:
— после завтрака я шел сразу к месту дислокации станции, на развод я не ходил;
— так как станция уже была развернута, нам нужно было вдвоем с моим напарником вынести генератор, после чего все «работы» заканчивались, мы просто находились рядом;
— рядом также располагались другие машины нашей части, которые не были задействованы в этих учениях. В одном из Камазов была открыта кабина, в которой мы и поселились на ближайший месяц;
— поначалу мы просто там спали, потом раздобыли телефон, на котором пересмотрели кучу фильмов;
— параллельно со всем этим нашли небольшой магазин неподалеку, поэтому параллельно с просмотром фильмов мы еще и обжирались всякими вкусностями;
— нашему прапору было всё равно, он прекрасно знал, чем мы занимаемся, но его это не особо интересовало — главное, чтобы мы вовремя и по команде доставали и убирали генератор и стреляли ему сигареты;
— под конец мне всё это надоело и я просто спал до обеда, после чего возвращался и спал до ужина.
Примерно в таком формате прошел целый месяц. Мы с напарником забрали из роты еще одного парня, у которого был мощный power bank, после чего наша жизнь в Камазе стала ну совсем безупречной. Но, как выяснилось позже, «призыв» этого парня к нам стал ошибкой.
Вечерами в казарме мы обсуждали, как прошел наш день. Основная масса пацанов была максимальной зае*анной, так как они, помимо своих станций, занимались еще и подготовкой полигона. Мы же, ввиду специфики нашей станции, находились вдали ото всех, и никто не знал, чем мы там на самом деле занимаемся. Никто, пока этот парнишка с павербанком не начал кичиться всем, что у нас на станции — максимальная халява.
Про*б любит тишину. Примерно такими аргументами я пытался убедить его, что не стоит всем об этом трындеть, что ты сам же их настраиваешь против себя, и что если об этом узнает командование роты — будет не очень хорошо. Но ему было всё равно. Видимо, уж очень хотелось самоутвердиться. А мои прогнозы сбылись.
В двадцатых числах марта меня опять вызывает к себе старшина. Вокруг да около не ходил, спросил в лоб — чем мы занимаемся на станции. Я начал рассказывать сказки о том, что мы постоянно контролируем сигнал, что следим за оборудованием, что ежедневно сворачиваем и разворачиваем антенны. Но, видимо, я его не особо убедил, потому что он начал жаловаться, что дежурных не хватает, и что было бы неплохо, если бы я вернулся.
Я продолжил лепить отмазки, связывая их с тем, что не знаю, когда задачи закончатся, и когда я смогу отойти от станции. На что старшина с улыбкой мне ответил о том, что он — знает, и что с апреля я снова начну ходить дежурным по роте. Пиз*ец.
За это время меня безумно «рассосало». До дома оставалось чуть меньше трех месяцев, и я совсем не хотел тратить свои нервные клетки на эти головомойные наряды, из-за которых еще и отсидеть можно лишний годик.
Я судорожно начал размышлять, как быть дальше. На тот момент дежурными ходили два-три человека, в основном даже два, через сутки. Понятно, что на меня прицеливались серьезно, потому что в таком режиме долго дежурить нельзя. В очередной раз мне помог случай.
Ранее я упоминал, что в роте со всеми поддерживал хорошие отношения. Был у меня хороший знакомый, который служил на узле связи — в казарму он приходил только для того, чтобы поспать после своего боевого дежурства. Во время учений он также присутствовал рядом с моей станцией — аппаратная узла связи работала в паре с нашей.
Разговорившись с ним я выяснил, что на узле сейчас проблемы с одним из телефонистов: он жестко тупил, косячил, и всё больше и больше переставал нравиться начальнику узла связи. До такой степени, что он мечтал его выгнать. Телефонист находился на узле связи через сутки, ни в какие наряды его ставить не могли, так как у него было, по сути, постоянное дежурство.
Я понял, что вот он — последний шанс, когда я могу спокойно дослужить оставшиеся дни. Парень, с которым я общался, в отличии от косячника-телефониста был в хороших отношениях с начальником узла. Я намекнул ему, что было бы неплохо, если бы он подкинул ему мысль о том, что есть парень, желающий прийти к ним новым телефонистом. Он мой намёк понял, и через некоторое время пообщался с начальником.
И я даже сейчас до сих пор думаю, не зря ли я это сделал. А там ещё и коронавирус объявился, в том числе и в армии. Об этом — в следующей части.
Спасибо за прочтение! Содержание предыдущих частей:
Часть 1: «Как я самовольно пришел в военкомат» — клик
Часть 2: «Отправка в войска, распределительный пункт» — клик
Часть 3: «Конвой до части на электричке и автобусе, вокзал и фастфуд» — клик
Часть 4: «Первый день в учебке, запреты и порядки, ограничение свободы» — клик
Часть 5: «Служба инструктором в учебке» — клик
Часть 6: «Как меня пытались забрать из учебки, но никак не могли это сделать» — клик
Часть 7: «Все-таки забрали из учебки, желание сбежать, днюха в поезде» — клик
Часть 8: «Как я в новую часть приехал, и как я охр*невал от происходящего» — клик
Часть 9: «Первые дни в части, где всем на всё пофиг. Новый год в армии» — клик
Часть 10: «Заступил в наряд дежурным по роте. Женская проверка из дивизии» — клик
Как я сам себя отправил в армию за 15 минут. Часть 10: «Первое дежурство по роте или как меня красивая Капитанша уничтожала»
Часть 1: «Как я самовольно пришел в военкомат» — клик
Часть 2: «Отправка в войска, распределительный пункт» — клик
Часть 3: «Конвой до части на электричке и автобусе, вокзал и фастфуд» — клик
Часть 4: «Первый день в учебке, запреты и порядки, ограничение свободы» — клик
Часть 5: «Служба инструктором в учебке» — клик
Часть 6: «Как меня пытались забрать из учебки, но никак не могли это сделать» — клик
Часть 7: «Все-таки забрали из учебки, желание сбежать, днюха в поезде» — клик
Часть 8: «Как я в новую часть приехал, и как я охр*невал от происходящего» — клик
Часть 9: «Первые дни в части, где всем на всё пофиг. Новый год в армии» — клик
События, описываемые в этой истории, происходили в середине января 2020 года, поэтому для полного погружения можете смело прикинуть, чем вы занимались в тот момент, когда мне впервые пришлось заступить дежурным по роте.
В учебке в этот наряд ходили только контрактники. Сержанты. В уставе так и сказано — «дежурный по роте назначается из сержантов». Это действительно очень серьезный наряд, в котором под твою ответственность, помимо контроля за выполнением распорядка дня, попадает огромное количество вещей, в том числе и человеческая жизнь. Но, как часто бывает, из любого правила есть исключения. В уставе также было сказано, что помимо сержантов, в наряд дежурным по роте могут назначаться «наиболее подготовленные солдаты«. Наиболее подготовленными в современной армии считаются ефрейторы, коим я являлся после окончания учебки, поэтому всё свелось ко мне.
Напомню, что я приехал в новую часть в середине декабря, до нового года два раза сходил в наряд по штабу, в начале новогодних каникул подневалил в парке, а ближе к их завершению заступил дневальным по роте. По словам на тот момент ещё временно исполняющего обязанности старшины (о новом старшине и какой ад наступил после его прихода — в следующей истории), в роту меня поставили для того, чтобы я готовился к своему триумфу в виде дежурного по роте:
— Два-три раза сейчас дневальным постоишь, принцип поймешь, обязанности выучишь, и потом спокойно заступишь дежурным.
Обязанности — отдельная тема. Сто процентов людей, служивших в армии, знают, что такое обязанности дневального. Учить их заставляли всех. Кому-то они давались легко, кому-то — сложно. При этом будущий дневальный должен выучить 361 слово — именно таков объем текста его обязанностей. А вот часть устава, связанная с тем, что должен делать дежурный по роте содержала 997 слов. В три раза больше!
Дневальных мне предоставили, мягко говоря, так себе. Оба призвались через полгода, после меня, то есть на тот момент они отслужили чуть больше двух месяцев. Один был двухметровым восемнадцатилетним лбом, другой был постарше, почти мой ровесник, однако он очень тормозил, путаясь в совсем уж простых (так начал думать я, когда выучил обязанности дежурного) обязанностях дневального. День наряда наступил.
До обеда он не особо отличается от любого другого дня: ты точно также занимаешься делами со всей ротой. После двенадцати часов тебя и твоих дневальных забирают на инструктаж: на построении на плацу начальник штаба начинает проверять заступающих на их «профпригодность», в основном это касалось дежурных по роте. На тот момент мне «повезло» — действующий начальник штаба был в отпуске, поэтому его заменял другой офицер, которому было пофиг — инструктаж был проведен формально, в течение пяти минут. Мы вернулись в роту.
Дежурный по роте, как и дневальные, вооружен штык-ножом от АК-74. Позже я узнал, что он имеет более популярное название — «изделие 6Х4».
В 17:00, за час до развода, вместе со старшиной роты наряд выдвигается на плац для еще одного инструктажа. Это мероприятие еще более формальное и служит своего рода репетицией перед основным разводом. На плацу мы постояли несколько минут, старшина еще раз спросил у нас обязанности, после чего мы вернулись в роту. Градус напряжения повышался.
В 18:00 начался развод нового суточного наряда. Дежурным по части заступил лейтенант, а помощником, к моему счастью, тот самый старший сержант, который привез меня сюда из учебки. Он тоже обрадовался мне, пообещав, что мы с ним нормально отдежурим. Здесь стоит отметить, что такая подборка заступивших в наряд была потому, что основной офицерский состав выехал на полигон, организованный недалеко от части, имитировавший реальные поля. Развод прошел спокойно. Лейтенант был из новеньких, отслужил в этой части на 2-3 месяца больше меня, поэтому по обязанностям особо не кошмарил — удостоверился, что я знаю основы, и пошел дальше. Через полчаса я уже был в роте. Начался приём и сдача наряда.
Тем не менее, старый дежурный наряд сдал, новый, то бишь я — принял. Мне были переданы ключи от КХО и значок дежурного по роте. Дежурство началось.
До 21:30 не происходит ничего. Ты можешь заниматься чем угодно, в то время как двое дневальных должны следить за порядком в роте и контролировать процедуру входа-выхода, периодически вызывая меня. Естественно, в свой первый наряд я отдыхать не мог, и как тюремный надзиратель ходил туда-сюда по всей казарме, наблюдая за происходящим. Пацаны-дежурные рекомендовали мне расслабиться, но было тяжело это сделать, несмотря на то, что обстановка, в целом, была располагающая. После 21:30 нужно было выводить роту на плац для проведения вечерней поверки.
По команде дежурного по части (ДЧ) ты становишься перед своей ротой и начинаешь зачитывать именной список, отмечая всех, кто присутствует на поверке. Всё это делается для того, чтобы ДЧ убедился, что никто не ушел в самоволочку и что личный состав в полном объеме ляжет спать. Я провел перекличку, доложил дежурному, после чего все вернулись в казарму и начали готовиться ко сну.
Через час прозвучала команда «рота отбой», в казарме потушили свет и все присутствующие, кроме меня и двух дневальных легли спать. Я занялся оформлением документации, в то время как дневальные наводили порядок, после чего один из них тоже отправился спать. Да, ночью дневальные по очереди спят. В среднем выходило по 3-3.5 часа на человека. Дежурному ночью спать нельзя (официально), а днем, с разрешения старшины роты, ему может быть выделено время сна с 9:00 до 13:00.
Ночь прошла почти без эксцессов, единственный момент: в 5 утра я прилег на кровать, спать не хотел, думал просто полежать, но на всякий случай предупредил дневального, мол, если я усну — разбуди меня. Как я оказался в глубоком сне я не ощутил, но очень четко ощутил то, как дневальный начал расталкивать меня с криками: «телефон, телефон!». Дело в том, что в ночное время отвечать на телефон может только дежурный по роте, поэтому бодрствующий дневальный мог лишь судорожно меня будить.
— Че так долго отвечаешь? Спишь?
Звонил старший сержант, помощник дежурного по части. Вобрав все свои актерские таланты и, стараясь не показывать нотки только что присутствовавшего сна, я заверил его, что не спал, а ответил сразу, как только услышал. В целом, получается даже не соврал. Он сказал мне не париться, и что он звонит для того, чтобы оповестить — утренней зарядки не будет. После этого ко мне подошел дневальный (тот, который чуть младше меня) и буквально на коленях начал просить прощения, объясняя это тем, что он пошел в туалет, а в это время зазвонил телефон. Он надеялся, что я не сплю, но после двадцати секунд понял, что надеяться не стоит и, не завершив свои дела, бросился ко мне. Эта история полностью привела меня в чувство, я даже задумался, может вот она — та самая дичь первого наряда, о которой мне рассказывали пацаны? Но нет, это была не она.
После «роты подъем» день шел своим чередом. Все встали, заправили кровати, умылись, я сводил их на завтрак, после чего они с одним из командиров взводов (все остальные контрактники, включая старшину, отправились на полигон) ушли на развод. В опустевшей казарме мои дневальные начали наводить порядок, после чего я решил, что, наверное, можно и поспать. Передав обязанности дежурного 18-летнему дневальному (после ночного инцидента своему ровеснику мне доверять больше не хотелось), я лег спать. Сон мой вновь оказался коротким — минут через 30-40 меня вновь торомошил ночной дневальный. Говорит, что меня помощник дежурного к телефону вызывает. Постепенно начиная ненавидеть и его, и дневального, я, уже не скрывая свой сонный голос, подошел к телефону.
— Короче, смотри. У нас тут ситуация — с дивизии баба приехала, капитанша. Раньше у нас служила в части, щас вот поднялась. Она вообще вроде как в штаб, по делам каким-то своим, но она пи*дец как любит дое*ываться до всего, что видит, поэтому вполне возможно, что она по казармам пойдет. Будь начеку, если что — сразу звони мне.
Вот она! Та самая дичь, о которой говорили мои сослуживцы-дежурные. Несмотря на то, что сержант еще сомневался, я был уверен, что капитанша к нам зайдет. Проклятье первого наряда должно было свершиться. При этом в роте из офицерского и контрактного состава никого не было, то есть за всю роту полностью отвечал я. Жесть.
В роте, в целом, вроде как был порядок, однако это был «порядок», принятый у нас. То есть можно было сделать в разы лучше, но, как правило, это делалась силами всей роты в субботу, во время парко-хозяйственного дня. Как отреагировала бы капитанша на то, что у нас сейчас имелось я не знал, поэтому назначил дневальным объекты, а сам начал приводить документацию в порядок, посматривая в окно. Ждать долго не пришлось.
Через полчаса на горизонте появилась Она. И это правда была женщина. Представители прекрасного пола в армии есть, мало, но есть. За время учебки я их видел в медпункте, а также среди тех, кто приезжали в часть для повышения квалификации. В этой части я не видел их вообще. Со своим зрением я плохо разглядел капитаншу, единственное, что я пока что мог описать — это рост в районе 165 сантиметров, а также достаточно стройная, насколько позволяла определить зимняя форма, фигура.
В этот момент рядом со мной возник 18-летний дневальный, у которого, видимо, ситуация со зрением была получше. Его реакцию надо было видеть:
—Ох*еть! Какая же она красивая!
Она подошла ближе к казарме, из которой как раз вышел какой-то солдат, которого она тут же остановила и начала отчитывать, как позже выяснилось — за не до конца застегнутую молнию на бушлате. После первой экзекуции, она направилась в сторону входа в казарму. Ну всё.
До этого в уставе я вычитал, что если приходит проверка — дежурный должен делать ей доклад, как командиру роты. Доклад о том, что за время моего дежурства происшествий не случилось, и что рота находится там-то-там-то. Капитанша зашла.
Тут же начала по-хозяйски осматриваться, будто это её рота, а я, в это время, как дурачок, начал зачитывать доклад, наконец обращая её внимание на себя.
— Ну ладно, давай, — сказала она, словно нехотя прикладывая руку к голове.
Во время доклада мне удалось рассмотреть её. Выглядела она реально потрясно. До сих пор иногда размышляю, это она реально была такой красивой, или просто полугодовое отсутствие противоположного пола в моей жизни начало так сказываться. Но на тот момент капитанша показалась мне просто каким-то эталоном красоты, а в военном мире вообще топ-моделью: большие, красивые светлые глаза, приятные черты лица, длинные волосы, собранные в большую косу, пышные ресницы, аккуратные брови, макияж, который присутствовал совсем в небольшом количестве, но при этом максимально улучшал её и без того приятный внешний вид. Боже! По возрасту — не старше тридцати. Короче говоря, я был приятно удивлен. Но неприятности начались сразу после моего доклада.
Ей не понравилось буквально всё и сразу. В первом коридорчике, где были расположены тумбочка дневального и стол дежурного она докопалась до побелки потолка, которая, как ей показалось, была недостаточно светлая. Дальше она решила, что нужно идти с одного конца казармы в другой, и уверенно двинулась в сторону бытовой комнаты.
Здесь ей не понравилось то, что один утюг из трех отличается от других (третий сломался, поэтому его заменили на другой), и что в пульверизаторах нет воды (мы никогда её туда не наливали). На стене в бытовке также висела опись, в которой было сказано, что в подушечке для иголок их должно быть 27 штук. Она начала их считать! Не досчиталась трех, бросив на меня свой взгляд и спросив, а как это я так наряд принял, без трех иголочек. После бытовки отправились в умывальник. Здесь ей не понравилось еще больше, на раковинах, якобы, были «грязные капли».
— Вот ты понимаешь, что вы над этими раковинами умываетесь, зубы чистите, а они у вас грязные, как не знаю что. Они инфекции переносят, не понимаешь? Вот тебе сколько лет?
Тут я улыбнулся и приготовился к ответному удивлению, так как в армии я выглядел гораздо моложе своего реального возраста, все часто удивлялись, когда я озвучивал реальную цифру. Эта красотка оказалась подготовленнее остальных и почти не подала виду, но на секунду я успел уловить в её глазах щепотку удивления, после чего заулыбался еще больше.
— Тебе уже столько лет, а ты не можешь нормально организовать наряд свой, чтобы было чисто. Чё улыбаешься?
Тут стоит передать привет старшему лейтенанту, начальнику вещевого склада, который был приставлен к ней потому, что в роте офицеров не было, а кому-то сопровождать её все-таки надо было. То ли чтобы подлизаться, то ли по «доброте» душевной, старлей на протяжении всего пути ей поддакивал, а в ситуации с умывальниками вообще зачем-то сказал, что «они из них не умываются, они из них только пьют».
После умывальника мы зашли в туалет. Придраться к дыркам в полу было сложно, однако ей не понравилось, что мусорка заполнена на треть — по её словам она должна выноситься каждые полчаса, даже если там ничего нет. Следующим объектом стала сушилка.
От входа и до противоположного края в ней висело, согласно описи, 96 вешалок. Как вы уже догадались, она их пересчитала — в этот раз количество соответствовало документации. Однако после математических процедур она всё равно зарядила мне:
— Ты сегодня не сдаешь наряд, пока все эти вешалки не примут однообразную форму.
Все вешалки в сушилке были самодельными, примерно такими же, как на фото выше, только в гораздо более худшем состоянии. Проволока также использовалась более толстая, и ни одна вешалка не была похожа на другую — какая-то меньше, какая-то больше — я не представлял себе, как можно до вечера привести их все в единую форму.
В ленинской комнате (комната досуга) ей не понравилось то, что столы, стоящие там, имеют разные ножки, там же мне вновь начали зачитывать лекцию о том, что в армии всё должно быть однообразно, и что если я такой некомпетентный, зачем я вообще заступил дежурным по роте. В спальном расположении она просто повернулась ко мне и спросила:
— Сколько тебе надо времени, чтобы вы со своими дневальными навели идеальный порядок?
— А что такое «идеальный» порядок?
— Ну вот мы и узнаем, сходятся ли у нас с тобой представления об идеальности. Давай так, через 45 минут я прихожу и мы с тобой еще раз смотрим всё то, о чем мы с тобой говорили.
И ушла. Я, и так морально разбитый из-за её комментариев и отсутствующей поддержки со стороны управления роты совсем погрустнел. Раздался звонок телефона:
— Ты какого х*я мне не позвонил? Я тебе о чем говорил, что как она придет — ты мне сразу звонишь и докладываешь! Ты нахрена вообще там нужен, если ты элементарно позвонить мне не можешь?!
Старший сержант. Я, видимо, настолько растворился в капитанше, что совсем забыл о необходимости доклада в штаб о том, что пришла проверка. После чего он успокоился (видимо, понимая, что это, все-таки, первый раз) и поинтересовался, как всё прошло. Почему-то единственное, что я вспомнил, так это мусорка в туалете:
— Жаловалась на мусор в мусорке.
— На мусор в мусорке?
— Да.
— Понятно.
По его изменившемуся настроению я понял, что вроде как всё нормально. Я пока до конца не понимал, что меня ждет, но больше всего мне не хотелось сниматься с наряда и заступать на вторые сутки: я особо ничего не делал, но вот эти все ситуации повлияли сильнее любого физического труда — мне просто хотелось лечь и уснуть.
Однако я взял себя в руки, и начал организовывать работу: понятно, что вешалки и столы мы не трогали, однако мусорку вынесли, в расположении небольшой марафет навели. При этом я прекрасно понимал, что до её понятия «идеального порядка» мы точно не дотянем, но сам собой я был доволен.
Приближался обед, рота постепенно начала возвращаться с полигона. Все откуда-то знали про эту ситуацию, кто-то интересовался, кто-то поддерживал, кто-дружески подкалывал — в целом, пацаны с моей роты настроение мне подняли. Прошло уже больше часа, а она так и не приходила. Я уже не мог ждать, и повел роту на обед.
В столовой сначала заходит вся рота, а в конце — дежурный по роте. Стоя в очереди на раздачу, я увидел её. Она собиралась уходить из столовой, а в тот момент, когда проходила мимо, увидела меня, улыбнулась и пожелала приятного аппетита. Тут я вообще не понял, что это было. Секунд на 10 я завис, позади стоящие в очереди солдаты уже начали возмущаться. Я опомнился, и тут же понял, что, скорее всего, вешалки мне выпрямлять не придется.
Такой вот был у меня первый наряд, «проклятье» которого сыграло на все сто процентов. Историей с капитаншей меня еще долго подъ*бывали, и я ей благодарен за то, что все наряды после первого начали казаться очень простыми. Все, до одного случая, после которого я понял, что надо любыми способами сливаться с дежурства по роте. Об этом — в последующих историях.