«Я как живу, так и пишу свободно и свободно. »
К 220-летию со дня рождения А. С. Грибоедова (1795–1829), русского дипломата, поэта, драматурга, композитора и пианиста, в читальном зале № 1 оформлена книжная выставка «Я как живу, так и пишу свободно и свободно. ». На выставке представлены собрания сочинений А. С. Грибоедова академического типа, монографии учёных-литературоведов, популярная литература, предназначенная для широкого круга читателей.
15 января исполняется 220 лет со дня рождения А. С. Грибоедова (1795–1829), русского дипломата, поэта, драматурга, композитора и пианиста. К этому событию приурочена выставка в зале № 1 (3-й этаж, левое крыло). Мероприятие проходит в рамках Программы Года литературы, подготовленных отделами ЧОУНБ.
Выставка состоит из трёх разделов:
«Ум и дела твои бессмертны в памяти русской…» (жизнь, служба, поэзия)
«Век нынешний и век минувший…» (комедия «Горе от ума» в русской критике и литературоведении).
«Ребяческое удовольствие слышать стихи мои в театре…» («Горе от ума» на русской и советской сцене).
Здесь представлены собрания сочинений А. С. Грибоедова академического типа, монографии учёных-литературоведов, популярная литература, предназначенная для широкого круга читателей. Много изданий, посвященных сценической истории «Горя от ума»: от книги В. И. Немировича-Данченко «Горе от ума» в постановке Московского Художественного театра (1923) до рецензий на современные спектакли.
Современники А. С. Грибоедова, отмечая главные качества его натуры, называли «светлый ум, страстную любовь к отечеству и огромное дарование». «Горе от ума» – эта формула, в представлении современников, потрясенных трагической гибелью писателя, наложилась на судьбу самого Грибоедова. Под знаком этой формулы впоследствии складывалась традиционная биография драматурга. «Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества, – все в нем было необыкновенно привлекательно…», – писал о Грибоедове Александр Сергеевич Пушкин. Одаренность А. С. Грибоедова была поистине феноменальной. Его знания были огромны и многосторонни, он выучил множество языков, был хорошим офицером, способным музыкантом, выдающимся дипломатом с задатками крупного политика. Бывают писатели, вся духовная жизнь которых, все лучшие помыслы и творческое дарование выразились в одном произведении, являющемся итогом их существования. В их числе Грибоедов занимает одно из первых мест. Потомки не перестают удивляться благородству замысла, смелости сатиры и несравненному языку «Горя от ума». Иного, грядущего века гражданином предстает перед нами автор бессмертной комедии, светлый ум которого, гармоническая личность и деятельная натура принадлежат к самым могучим проявлениям русского духа.
Из книг, представленных на выставке:
Грибоедов, А. С. Полное собрание сочинений : [в 3 т.] / А. С. Грибоедов ; под ред. и с примеч. Н. К. Пиксанова, И. А. Шляпкина. – Санкт-Петербург : Изд. Разряда изящ. словесности Имп. акад. наук, 1911–1917. – (Академическая библиотека русских писателей).
Более ста лет назад в России было начато издание первого завершённого полного собрания сочинений академического типа – трёхтомника произведений А. С. Грибоедова, вышедшего в свет в 1911–1917 гг. под редакцией и с примечаниями Н. К. Пиксанова в серии «Академическая библиотека русских писателей». В трёхтомник вошли все известные к тому времени грибоедовские тексты. В первый том входят стихотворения и драматические сочинения Грибоедова (за исключением комедии «Горе от ума»), биография поэта, а также исследование профессора С. К. Булича «А. С. Грибоедов – музыкант». Во втором томе печатается «Горе от ума» в двух редакциях: позднейшей и ранней (так называемый Музейный автограф), с примечаниями. Также в этом томе дан обзор литературы о Грибоедове. Третий том составляют прозаические сочинения А. С. Грибоедова и его переписка, алфавитные указатели. В отношении расположения материала, текстологических решений, биографического и историко-литературного комментариев академическое издание по сей день сохраняет своё научное значение.
Скабичевский, А. М. Александр Грибоедов / А. М. Скабичевский // Ломоносов. Грибоедов. Сенковский. Герцен. Писемский : биогр. повествования. – Челябинск : Урал LTD, 1997. – С. 101–197 : портр. – (Жизнь замечательных людей : биогр. б-ка Ф. Павленкова).
А. С. Грибоедов. Его жизнь и литературная деятельность. Биографический очерк А. М. Скабичевского – так называлась книга, вышедшая в серии «Жизнь замечательных людей» в1893 г. Стоила она 25 копеек и предназначалась для «простых людей». А между тем жизнеописание А. С. Грибоедова, составленное Скабичевским, стало первой, отдельно изданной биографией писателя. До него были только журнальные и газетные очерки А. Веселовского, Ор. Миллера, Д. Смирнова. Очерк написан в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования. Автор не шёл слепо за печатными источниками, а пытался найти и использовать новые документы. В августе1994 г. челябинское издательство «Урал-LTD» начало переиздание многотомной павленковской биографической библиотеки «ЖЗЛ» (выходила с 1890 по 1915 гг.) – первой в Европе универсальной биографической коллекции. 200 биографий, написанных гуманитариями старой России, людьми с досоветской ментальностью, столь интересной нам сегодня, – таков замысел данного переиздания. Очерк А. М. Скабичевского об А. С. Грибоедове вошел в 22-й том этого издания.
Статьи, объединённые в настоящем сборнике, посвящены комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума». Прослеживается история восприятия пьесы и её оценки на протяжении почти двух столетий – начиная с откликов на первую театральную постановку и первую публикацию текста комедии до новейших исследовательских трактовок. Серия «Круг чтения, Русская литература» адресована преподавателям вузов, учителям, студентам, учащимся школ.
« Горе от ума » на русской и советской сцене : свидетельства современников / ред., сост. и авт. вступ. ст. О. М. Фельдман ; примеч. Н. Н. Панфиловой и О. М. Фельдмана. – Москва : Искусство, 1987. – 406 с., 16 с. ил.
Собранные в книге статьи и рецензии позволяют представить живую картину сценической жизни этой великой комедии, являющейся одним из самых существенных элементов русского театрального процесса. Трудность исполнения ролей Чацкого, Фамусова, Скалозуба и Софьи так велика, что всегда служила мерилом для определения величины таланта. Предваряющая книгу статья показывает ту общественную и художественную атмосферу, в которой возникала каждая новая постановка, вносит исторический контекст, в котором она воспринималась современниками.
Шаргунов, С. А. Космическая ракета, или Один день панка : Александр Сергеевич Грибоедов (1790 или 1795–1829) / С. А. Шаргунов // Литературная матрица : учебник, написан. писателями : [сборник] : в 2 т. – Санкт-Петербург : Лимбус Пресс, 2010. – Т. 1. – С. 15–39.
Этот альтернативный учебник состоит из статей современных писателей, в которых они рассуждают о русских классиках, чьи произведения входят в школьную программу по литературе – от Пушкина и Грибоедова до Солженицына. И это не отстраненный и сухой взгляд литературоведа, а очень личные высказывания о любимых авторах. Сергей Шаргунов рассказывает о «солнечном» таланте Грибоедова и его пьесе, «где каждая фраза – как глоток шампанского, колючий и головокружительный. Как поцелуй на морозе, стремительный, но крепкий». Статья Шаргунова о Грибоедове – одна из лучших в Литературной матрице. Школьники и студенты, она для вас. «Читайте «Горе от ума» – любите солнце», – призывает автор.
Предоставляется возможность удаленного доступа с личных компьютеров к ресурсам виртуального абонемента. Для этого необходимо пройти удаленную регистрацию на портале ЧОУНБ.
ЭБС «КнигаФонд» (вход по паролю) :
Грибоедов А. С. А. С. Грибоедов и его сочинения http://www.knigafund.ru/books/811/read;
Грибоедов А. С. Рукопись комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» http://www.knigafund.ru/books/26965/read;
Грибоедов А. С. Комедия «Горе от ума». Лубочный театр. «Своя семья». «Грузинская ночь»… http://www.knigafund.ru/books/35125/read;
Белинский В. Г. Горе от ума. Пьеса А. Грибоедова http://www.knigafund.ru/books/49415/read;
Булгарин Ф. В. Воспоминания о незабвенном Александре Сергеевиче Грибоедове http://www.knigafund.ru/books/49439/read;
Каратыгин П. А. Мое знакомство с Александром Сергеевичем Грибоедовым http://www.knigafund.ru/books/55728;
Кюхельбекер В. К. Из «Дневника» воспоминания о Грибоедове http://www.knigafund.ru/books/73452;
Покровский В. И. Александр Сергеевич Грибоедов http://www.knigafund.ru/books/37824/read;
Эристов Д. Г. Александр Сергеевич Грибоедов http://www.knigafund.ru/books/122854/read;
Щеголев П. Е. А. Грибоедов и декабристы http://www.knigafund.ru/books/126322/read
Библиотека ЛитРес (вход по паролю):
ЭБС IPRbooks (вход по паролю):
Руднев В.Н. Русская литература XIX века. А.С. Грибоедов, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь http://www.iprbookshop.ru/21312
Ной А. Л., зав.сектором отдела обслуживания
«Как живу, так и пишу свободно…»
По окончании университетских курсов молодой Александр Грибоедов продолжил занятия математическими науками и словесностью, а в 1812 году добровольцем поступил в кавалерию.
В конце 1815 года Грибоедов вышел в отставку и поселился в Петербурге. Вскоре он поступил на службу в Государственную коллегию иностранных дел (в которой числился и Пушкин). Как и юный Пушкин, Грибоедов приобщился к разгульной жизни «золотой молодёжи», но своим литературным пристрастиям не изменял. Он завязал знакомства в литературных кругах, и его «пробы пера» становились всё более смелыми и яркими.
В 1818 году Грибоедов был назначен секретарём русской дипломатической миссии в Персию. Там ему пригодилась с детства выработанная привычка к систематическим занятиям. Он легко овладел персидским и арабским языками, изучая местные обычаи и древности; путешествовал по стране, встречался с вождями племён, дервишами и поэтами. Он стал настоящим учёным-востоковедом, и Россия обрела в его лице выдающегося дипломата. За десять лет Грибоедов четырежды проделал путь из Петербурга через Тифлис в Тегеран. 
В 1824 году Грибоедов приехал в Москву с пьесой «Горе от ума», над которой он работал с перерывами несколько лет. Он не считал свою пьесу вполне завершённой и её литературного успеха не ожидал. Но молва о пьесе распространялась всё шире, приписывая ей неслыханную, едва ли не политическую смелость, что создавало пьесе нежелательный для автора резонанс: успех скандала и повышенное внимание цензуры. О постановке пьесы на сцене нечего было и мечтать.
«Горе от ума» в посмертной судьбе Грибоедова сыграло решающую роль. Не будь Грибоедов автором этой блестящей пьесы, вряд ли мы что-либо знали бы о нём. Но в этом кроется и несправедливость. В либерально-демократической, а затем в советской истории русской культуры Грибоедов предстаёт исключительно как автор «Горя от ума». Образ одного из замечательных людей России был заменён либеральной куклой, изображающей драматурга-сатирика и несосланного почему-то декабриста.
В начале 1826 года Грибоедову пришлось с Кавказа, куда он вернулся известным литератором, снова ехать на север. На этот раз на фельдъегерской тройке. Его ждало следствие по делу декабристов.
На допросах в Петербурге Грибоедов доказал свою полную непричастность к заговору, был освобождён из-под стражи с оправдательным аттестатом, в тот же день представлен Государю и произведён в следующий чин. Небезынтересно отметить, что среди лиц, привлекавшихся и оправданных по делу о заговоре декабристов, так же, как Грибоедов, были Л.В. Дубельт, в будущем управляющий Третьим отделением, и М.Н. Муравьёв, прославившийся жёстким подавлением мятежа, поднятого польской шляхтой в западных областях России в 1863 г.
Продолжая свою службу на Кавказе, Грибоедов принял участие в военных действиях в ходе русско-персидской войны 1827-1828 гг. А когда персы запросили мира, вёл мирные переговоры, добившись заключения выгодного для России Туркманчайского договора.
В феврале 1828 года Паскевич послал Грибоедова в Петербург вестником победоносного для России мира. Судьба Грибоедова до конца оказалась связанной с Персией. Император направил его в Персию послом. Миссия эта была нелёгкой, но один лишь Грибоедов, автор мирного договора и непревзойдённый знаток страны, мог вполне обеспечить её успех.
Спровоцировать возмущение городских низов и направить гнев толпы на российское посольство было делом несложным. С обычным для него мужеством Грибоедов встретил неминуемую гибель. Его обезображенный труп был опознан по простреленной некогда на дуэли руке. Останки его были погребены любимой супругой Ниной Чавчавадзе в Грузии.
«Страна должна знать своих героев». В современной России эта фраза знакома каждому. Из года в год «демократические» журналисты и эстрадные пошляки глумились над этими словами всласть. Но глумились неспроста, а выполняя социальный заказ. У хозяев-заказчиков есть «архиважная» цель: оставить русский народ без положительных героев, лишить его исторической памяти и таким образом превратить в рабов, или, как говорят современные политологи, в «электоральную массу».
После разгрома российского посольства в Тегеране и гибели посла в Петербург из Персии была направлена миссия во главе с принцем Аббас-мирзой. Миссия имела целью умилостивить русского царя и добиться снижения, насколько возможно, размеров контрибуции по Туркманчайскому договору. Среди драгоценных даров, которые привёз с собою принц, был огромный алмаз, известный на Востоке под именем «Шах». Этот бесценный камень с тех пор принадлежит России. 
Своё краткое воспоминание о Грибоедове Пушкин закончил словами сожаления: «Мы ленивы и нелюбопытны». Что сегодня мы посмели бы к этому добавить? Наверное, сетование о нашей исторической беспечности. Не будь её, алмаз, украшающий нашу национальную сокровищницу, назывался бы не «Шах», а «Грибоедов».
Кто написал такие слова я как живу так и пишу свободно и свободно
Умнейший, любезнейший Павел Александрович. Вчера я получил твое письмо, и знаешь ли, какое оно действие произвело на меня? Я заперся на целый день и у огонька моей печки полсутки пожил с тобою, почтенный друг. Прежние года с такою полнотою оживились в моей памяти! Давно я не проводил времени так уединенно и между тем так приятно. Критика твоя, хотя жестокая и вовсе несправедливая, принесла мне истинное удовольствие тоном чистосердечия, которого я напрасно буду требовать от других людей; не уважая искренности их, негодуя на притворство, черт ли мне в их мнении? — Ты находишь главную погрешность в плане, — мне кажется,
что он прост и ясен по цели и исполнению; девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку (не потому, чтобы ум у нас, грешных, был слишком обыкновенен, нет! и в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека), и этот человек разумеется в противуречии с обществом, его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих, сначала он весел и это порок: «Шутить и век шутить, как вас на это станет!» Слегка перебирает странности прежних знакомых, что же делать, коли нет в них благороднейшей заметной черты! Его насмешки неязвительны, покуда его не взбесить, но всё-таки: «Не человек! змея!» А после, когда вмешивается личность «наших затронули», предается анафеме: «Унизить рад, кольнуть, завистлив! горд и зол!» Не терпит подлости: «Ах! Боже мой, он карбонарий». Кто-то со злости выдумал об нем, что он сумасшедший, никто не поверил, и все повторяют, голос общего недоброхотства и до него доходит, притом и нелюбовь к нему той девушки, для которой единственно он явился в Москву, ему совершенно объясняется, он ей и всем наплевал в глаза и был таков. Ферзь тоже разочарована насчет своего сахара медовича. Что же может быть полнее этого? «Сцены связаны произвольно». Так же как в натуре всяких событий, мелких и важных, чем внезапнее, тем более завлекают в любопытство. Пишу для подобных себе, а я, когда по первой сцене угадываю десятую, раззеваюсь и вон бегу из театра. «Характеры портретны». Да! и я, коли не имею таланта Мольера, то, по крайней мере, чистосердечнее его, портреты и только портреты входят в состав Комедии и Трагедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные всему роду человеческому настолько, насколько каждый человек похож на всех своих двуногих собратий. Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь. Вот моя поэтика; ты волен просветить меня, и коли лучше что выдумаешь, я позаймусь от тебя с благодарностию. Вообще я ни перед кем не таился, и сколько раз повторяю (свидетельствуюсь Жандром, Шаховским, Гречем, Булгариным etc. etc. etc.), что тебе обязан зрелостию, объемом и даже оригинальностию моего дарования, если оно есть во мне. Одно прибавлю о характерах Мольера: Мещанин во дворянстве,
Мнимый больной — портреты, и превосходные, Скупец: антропос собственной фабрики, и несносен.
«Дарования более, нежели искусства». Самая лестная похвала, которую ты мог мне сказать, не знаю, стою ли ее? Искусство в том только и состоит, чтоб подделываться под дарование, а в ком более вытвержденного, приобретенного по́том и сидением, искусства угождать теоретикам: т. е. делать глупости, в ком, говорю я, более способности удовлетворять школьным требованиям, условиям, привычкам, бабушкиным преданиям, нежели собственной творческой силы, тот, если художник, разбей свою палитру, и кисть, резец или перо свое брось за окошко; знаю, что всякое ремесло имеет свои хитрости, но чем их менее, тем спорее дело, и не лучше ли вовсе без хитростей? nugae difficiles.1 Я как живу, так и пишу свободно и свободно.
Письмо Татьяны к Онегину (отрывок из романа «Евгений Онегин»)
Я к вам пишу — чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать.
Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня.
Сначала я молчать хотела;
Поверьте: моего стыда
Вы не узнали б никогда,
Когда б надежду я имела
Хоть редко, хоть в неделю раз
В деревне нашей видеть вас,
Чтоб только слышать ваши речи,
Вам слово молвить, и потом
Все думать, думать об одном
И день и ночь до новой встречи.
Но, говорят, вы нелюдим;
В глуши, в деревне всё вам скучно,
А мы… ничем мы не блестим,
Хоть вам и рады простодушно.
Зачем вы посетили нас?
В глуши забытого селенья
Я никогда не знала б вас,
Не знала б горького мученья.
Души неопытной волненья
Смирив со временем (как знать?),
По сердцу я нашла бы друга,
Была бы верная супруга
И добродетельная мать.
Другой. Нет, никому на свете
Не отдала бы сердца я!
То в вышнем суждено совете…
То воля неба: я твоя;
Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой;
Я знаю, ты мне послан богом,
До гроба ты хранитель мой…
Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил,
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался
Давно… нет, это был не сон!
Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!
Не правда ль? Я тебя слыхала:
Ты говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?
И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Приникнул тихо к изголовью?
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?
Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или коварный искуситель:
Мои сомненья разреши.
Быть может, это все пустое,
Обман неопытной души!
И суждено совсем иное…
Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Твоей защиты умоляю…
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.
Я жду тебя: единым взором
Надежды сердца оживи
Иль сон тяжелый перерви,
Увы, заслуженным укором!
Кончаю! Страшно перечесть…
Стыдом и страхом замираю…
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю…
Лекция «“Я как живу, так и пишу свободно и свободно”. Александр Сергеевич Грибоедов»
27 января 2017 в 19:00
Концертный зал, наб. реки Мойки, 12
Встречу в рамках абонемента «“Я к вам пишу…” (истории, рассказанные в письмах)» проведет Варвара Сергеевна Фомичёва, кандидат филологических наук, доктор философии (PhD), специалист по культурно-массовой работе Всероссийского музея А. С. Пушкина.
Александр Сергеевич Грибоедов (1795–1829)
Н. И. Поливанов по гравюре Н. И. Уткина 1829 г.
1854–1858 гг.
Холст, масло
Имя Грибоедова окутано множеством загадочных слухов и легенд: о «мистичности» появления замысла гениальной комедии во время «чудесного сна»; о странной «дружбе» с Булгариным; о двусмысленном поведении его в обстоятельствах, приведших к знаменитой «дуэли четырех»; об успешной дипломатической карьере, оборванной трагической гибелью, в которой официальные власти пытались обвинить чуть ли не самого Грибоедова.Разгадки можно обнаружить в дошедшей до нас переписке писателя.
Прозвучат ноктюрн Джона Филда и вальсы А. С. Грибоедова в исполнении Антона Титова, воспитанника средней специальной музыкальной школы-лицея при Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова.
К лекции подготовлена камерная выставка из фондов музея.
Стоимость билета (1 лекция) — 200 руб., стоимость абонемента (5 лекций) — 1000 руб.
Билеты можно приобрести в кассах музея по адресам: наб. реки Мойки, 12, наб. реки Фонтанки, 118 или перед началом лекции в Концертном зале музея.
Подробная программа абонемента «“Я к вам пишу…” (истории, рассказанные в письмах)».
Доп. информация по тел.: (812) 312-08-29