Как написать рождественскую историю
В европейской и в первую очередь в англосаксонской традиции есть такой старинный жанр — рождественская история. Она должна быть романтичной, немного смешной, слегка грустной — но, главное, она должна быть доброй. Так, чтобы прошибала слеза умиления. В этой истории беспризорник находит своих давно потерянных родителей, юная бедная девушка обретает своего ненаглядного принца, а злой негодяй становится добрым негодяем — и в этих богоугодных делах им порой помогают Санта-Клаус и его эльфы. Все это в сжатом объеме, на все про все автору дается минимальное количество слов и еще меньше времени.
В наших палестинах все грубее и проще. Рождество почти никто не празднует, а Новый и Старый Новый год сливаются в медленный и печальный запой, так что после зимних каникул население выходит на работу, словно после долгого плена в замке злой колдуньи. Но добрые, нежные чувства и нам не чужды, потому так и любим мы навязший в зубах фильм «Ирония судьбы, или С легким паром». Рождество, несущее в себе евангельский смысл, у нас заменяется жаждой праздника, радости, умиротворения и любви к близким. А сам момент смены календаря ассоциируется со звоном бокалов, блеском новогодних шариков и мишуры на елке, радостным запахом мандаринов и, конечно же, снегом и крепким морозцем.
Перебирая в уме возможные рождественские или просто зимние истории, я обнаружил, что «их есть у меня», но все они очень такие. как бы сказать, очень наши. С душком то есть. Ну, конечно, сказочное настроение сохраняется с детства — когда мама катала тебя на санках и казалась самой красивой женщиной на свете (с детства помню, как кто-то сравнил мою маму с Одри Хепберн, и долгие годы я мечтал узнать, кто это такая). Падает снег, и так вкусно его есть — гораздо вкуснее, чем в конце зимы, когда он уже слежится и почернеет и на зубах потом долго хрустит грязь. А потом приходят гости, подбрасывают тебя к потолку и говорят, какой ты большой вырос, дарят конфеты и апельсины, и, объевшись ими, понимаешь, что это и есть настоящий Новый год, и с этой мыслью засыпаешь, невзирая на хохот взрослых и громкую музыку (у нас дома слушали джаз — «Moonlight Serenade», «Chattanooga Choo Choo», «Sophisticated Lady»). А наутро долго, лежа, разглядываешь из-под одеяла, как играют солнечные лучи в шариках на елке, пронзительно пахнет хвоей — и вот оно наступило новое счастье. В одно такое новогоднее утро я встал в порыве чувств и, пока родители спали, решил позавтракать по-взрослому – налил в рюмку оставшиеся капли коньяка, выпил и запихнул в рот пригоршню сигаретных окурков из пепельницы. Проснувшиеся родители вовремя спасли меня от удушья.
С возрастом новогодние истории становятся все более жесткими и местами пошловатыми. Например, в мужской компании один пьяный спортсмен-акробат с криком «Смотрите, как я умею!» свесил зад за подоконник и стал справлять нужду на улицу. В угаре веселья никто не заметил его исчезновения, и все очень удивились, когда раздался звонок в дверь и они увидели раздетого, окоченевшего и похожего на снеговика товарища, который, пролетев несколько этажей аккурат в сугроб, находился под сильным впечатлением.
Истории девушек в Новые года бывают не менее залихватскими. В студенческие годы одна моя знакомая решила подработать Снегурочкой в фирме «Заря», которая оказывала бытовые услуги советскому населению. Ей выдали шубку, шапочку и рукавицы. Но работа оказалась трудной. Поначалу все шло хорошо — за день объездила несколько заказчиков, читала детишкам стишки, пела песенки, водила хороводы. Подвох в том, что на прощанье все хозяева неизменно поздравляли ее и уговаривали выпить за праздник, за ее здоровье, за здоровье Деда Мороза. Ближе к вечеру неопытная Снегурочка стала огорчать хозяев — забывала слова в песенках, поздравляла заплетающимся языком, вместо стишков норовила рассказать анекдоты, а потом и вовсе потеряла где-то шапку и рукавицу и являлась в квартиры в нетоварном виде. В последней квартире было уже совсем весело, но вырываться оттуда пришлось с боем. Больше она никогда не была Снегурочкой.
Еще одну милую историю рассказала коллега по работе. Однажды ее пригласили встретить Новый год в квартире в компании незнакомых, но солидных и модных людей. Хозяева и гости с нетерпением ее ждали, заинтригованные слухами о ее красоте, обаянии, воспитании и прочем. Все уже были в сборе, когда она позвонила и сообщила, что скоро будет. Через какое-то время в квартире раздался звонок, и хозяин увидел на пороге сильно подвыпившую женщину с фингалом под глазом и с бутылкой «Советского шампанского». Это была соседка сверху, которой надоело пить с мужем-алкоголиком, и она отправилась поздравлять всех соседей по подъезду. Но хозяин ее не знал и ошарашенно спросил: «Вы Света?» Та согласилась. Он пригласил ее внутрь, а она с порога с криком «Счастья вам, люди добрые!» принялась обнимать и лобызать всех, кто не спрятался. Этот цирк продолжался довольно долго — псевдо-Света успела произнести несколько тостов, поесть салатиков, потанцевать, раздать комплименты всем мужчинам, и присутствующие лишь озадаченно пытались соотнести свои впечатления с теми восторженными рекомендациями, которые они слышали об ожидавшейся гостье. В конце концов женщина так же внезапно удалилась, как и пришла, и из задумчивости компанию вывело лишь явление настоящей Светы.
Но с возрастом бесшабашное новогоднее веселье остается лишь в воспоминаниях, и праздник вновь приобретает сказочный ореол. Это когда подрастают дети. И тебе попадается на глаза обстоятельное и деловитое письмо, которое написал Деду Морозу уже почти взрослый 12-летний сын: «Здравствуй, Дед Мороз! Надеюсь, у тебя по-прежнему все нормально. Не мог бы ты в этот раз подарить мне новые лыжные ботинки? И еще фонарик, он мне нужен, чтобы в поход ходить. Спасибо. PS. Там на дверной ручке чулок висит с конфетами и орехами — это тебе».
В последние годы мы проводим новогодние каникулы за семейным просмотром кинофильмов. Еще в православное Рождество я всегда навещал маму — этот праздник совпадал с ее днем рождения. Мой последний подарок ее очень порадовал — это был диск с записями джазовой классики из фильма «Серенада солнечной долины»: «Moonlight Serenade», «Chattanooga Choo Choo», «Ain`t Misbehavin`», «Sophisticated Lady». Привет из ее молодости. Была растрогана. А через неделю ее не стало.
Однажды зимним вечером мы с детьми сидели и смотрели «Завтрак у Тиффани» с Одри Хепберн. «И правда ведь — до чего же похожи»,— думал я и вспоминал катание на санках, падающий снег, конфеты и мандарины. Сколько лет прошло, сколько зим.
10 принципов святочного рассказа. Инструкция для любителей читать и писать
Этот текст лучше начинать читать, когда вас утомили новогодние праздники и хочется оригинального развлечения, а в голову ничего не идёт. Сочините святочный (он же рождественский) рассказ. Их за XIX и XX века написано множество – любой мало-мальски уважающий себя писатель создал такую историю. Мы собрали основные принципы святочного рассказа, опираясь на которые вы можете придумать свой собственный.
1. Чудо
Святочный рассказ по природе своей чудесен, потому что такова сама история непорочного зачатия и рождения Иисуса Христа. Гофмановский «Щелкунчик», «Рождественская песнь в прозе» Диккенса, «Снежная королева» Андерсена и гоголевская «Ночь перед Рождеством» – классические святочные сюжеты. В них оживают куклы, призраки разговаривают с обычными людьми, осколок волшебного зеркала, попадая в глаз, меняет картину мира, а чёрт крадёт луну. Но чудеса могут иметь и своё объяснение. К примеру, в «Девочке с китайскими зажигалками» Сергея Лукьяненко нищенка, встреченная олигархом у станции метро, оказывается путешественницей во времени, которой надо вызволить из беды отца. В «Рождестве» Владимира Набокова умирает мальчик, его отец, подавленный депрессией, целыми днями сидит в пустой детской. И вот в Сочельник (когда дом сильно протопили) в одной из банок, принадлежавших его сыну, увлекавшемуся энтомологией, из куколки рождается бабочка. Ребёнок сотворил чудо после смерти – послал отцу весточку из рая.
2. Детективная интрига
Ничто не мешает сделать святочный рассказ детективом. Мало того, этот ход уже опробовали классики. К примеру, потерял мужик в столкновении со шпаной жирного рождественского гуся. Полицейские гуся съели и нашли редкий бриллиант. Откуда он в гусе? Почему мужик не объявился? Что тут вообще происходит? На эти вопросы предстоит ответить мистеру Шерлоку Холмсу в рождественском рассказе Конан Дойла «Голубой карбункул». Или вот ещё – узнали в обществе известного детектива Эркюля Пуаро и решили разыграть. Девушка прикинулась трупом. Глядь, а шутка обернулась настоящим преступлением. Это уже история Агаты Кристи «Приключение на Рождество».
3. Меняющийся герой
Изюминкой рассказа может стать изменившийся к финалу главный герой. Меняется Скрудж Диккенса. У скряги и «сухаря» появляются чувства, когда привидения показывают мир, в котором его нет. Перерождение постепенно, но неумолимо. Меняются чеховские «Мальчики»-гимназисты, решившие на Рождество махнуть в Америку – охотиться на бизонов. Если Володю их недолгая одиссея на вокзале приводит к раскаянию, то Чечевицына, как прирождённого лидера, это испытание только закаляет. Закаляется и характер андерсеновской Герды, прошедшей через множество препятствий в поисках Кая.
4. Юмор
Да, святочный рассказ может быть смешным. И «Ночь на кладбище» Антона Павловича Чехова – тому пример. Заснул, скажем, подвыпивший герой рассказа, сами понимаете из заголовка – где, а проснулся в полицейском участке. Или пришёл герой (чеховской же «Страшной ночи») домой, а там гроб! Страшно? Нет, смешно! Но не будем раскрывать интригу, оставим для самостоятельного чтения. Ещё один забавный и при этом трогательный сюжет предложил Валерий Брюсов в новелле «Дитя и безумец». Маленькой девочке рассказали в Сочельник историю Христа. Она её настолько тронула, что девочка ночью, когда все заснули, выскользнула из дома и пошла пешком в Назарет. Встреченный по пути старичок взялся показать дорогу. Оказалось, он, как и девочка, сбежал, только не из дома, а из психбольницы. В «Ёлке с сюрпризом» О. Генри дело происходит на Аляске во время «золотой лихорадки». Решил разбогатевший старатель устроить в маленьком городке «ёлку» и детей подарками одарить, да вот беда – ребятишек в той дыре нет вообще. Нашли ему, правда, одного странного ребёнка с папиросой во рту, не верящего в Санта-Клауса и страстно желающего получить в подарок настоящее ружьё для охоты… Добавьте и в свою историю немного абсурда и пару отменных шуток – они святочному рассказу не повредят.
5. Сон
Сон – элемент не обязательный, но очень колоритный. Все со школьной скамьи помнят сюрреалистические сны пушкинской Татьяны и Светланы Жуковского. Во многих рождественских рассказах сон используется как реальное обрамление волшебной истории. Добыл герой Лескова неразменный рубль и пошёл торговать одно, другое, третье, и после каждой покупки рубль обратно в карман возвращался… Читая, мы интуитивно понимаем, что находимся во сне героя, но стремимся узнать, чем же всё это кончится. Лидия Чарская вводит интригу уже в заголовке своего рассказа – «Ёлка через сто лет». Написан он век назад, следовательно, герой в своём сне видит наше время. Каким оно грезилось людям Серебряного века? Насколько «прозорливыми» оказались их мечты. Сегодня этот текст обрёл новые подсмыслы.
6. Полёт
Ещё один, казалось бы, незначительный элемент. Но почему бы и не полетать под Рождество! Можно на чёрте, как кузнец Вакула, отправившийся в Петербург к царице за черевичками для своей жинки, а можно просто с призраками, как Скрудж, – делов то! Героя же Саши Чёрного из рассказа «Самое страшное» перебросили через забор старшеклассники. Так смущённый мальчик прилетел в женскую гимназию и приземлился в сугроб перед толпой недоумевающих гимназисток. Тоже вполне себе рождественский полёт.
7. Неожиданная развязка
Вообще-то, она важна для любого рассказа, а для святочного – тем более. Помните, что большую часть текста вы описываете правила вашего мира, а в конце их нарушаете – это формула хорошего рассказа. Вот герои мопассановского «Сочельника» по дороге в церковь заезжают в дом погибшего вчера крестьянина, но родственники наотрез отказываются показать покойного. Можно держать пари, мало кто сможет догадаться, в чём тут дело. Или другой рассказ – «Привидение в Инженерном замке». Понагнал в нём Лесков мистики, а в конце – с лёгкостью всё объяснил. Интересна структура рассказа «Ангелочек» Леонида Андреева. Мальчик из бедной семьи попал на «ёлку» для богатых и раздобыл фигурку ангелочка. Он принесёт её домой и повесит в комнате. Но наутро игрушки на месте не окажется, и мальчик не сразу поймёт, что с ней произошло. Читатель же узнает это сразу – его автор оставит в комнате, когда уснёт мальчик.
8. Праздничное угощение
Ну помилуйте, куда без этого! Жареная птица и пудинг на праздничном столе волновали английских писателей не меньше, чем характеры их героев. Да взять хотя бы вот это описание из «Рождественской песни»: «Нет, не бывало ещё на свете такого гуся! Боб решительно заявил, что никогда не поверит, чтобы где-нибудь мог сыскаться другой такой замечательный фаршированный гусь! Все наперебой восторгались его сочностью и ароматом, а также величиной и дешевизной». А вот это, из «Бедного принца» Куприна, нам более близко: «– Рождество твое, Христе боже наш… и с каким наслаждением он ел на ходу кусок толстой холодной малороссийской колбасы с чесноком, от которой мёрзли зубы…» Ну а если пишет женщина, то вообще можно слюной захлебнуться. Например, у Агаты Кристи девчонки спорят, кто сможет съесть шесть пирожков за раз. Победитель получает три порции бисквита и две – пудинга с изюмом.
9. Социальная направленность
Вводить социальную линию в рождественский рассказ додумался Диккенс – и понеслось! Андерсен придумал замерзающую на морозе девочку, греющуюся спичками, Достоевский – алчных стариков, которые ходят по детским балам и присматривают себе богатых невест («Ёлка и свадьба»), Джанни Родари отправил в путешествие «Голубую стрелу» – игрушечный поезд, который несётся в Сочельник по мостовой, развозя игрушки бедным детям. От социальной неустроенности страдают герои рассказа О. Генри «Дары волхвов» – семейная пара, которой не на что купить друг другу подарки. Если вы социально активный человек и не можете не бичевать язвы этого мира даже в праздники – вперёд, святочный рассказ может быть и таким.
10. Святочный антураж
Это, как вы понимаете, неизменный атрибут всех подобных рассказов. Если остальные принципы можно выбирать по желанию, остановиться на одном из нескольких, то праздничный антураж – совершенно необходим для святочного рассказа, иначе он, рассказ, перестанет быть святочным! Ёлка, гости, подарки, огни витрин – берите горстями праздник и швыряйте его на белые страницы!
Владимир Бегунов
Дореволюционные рождественские открытки из личной коллекции Ольги Карслидис
Материал впервые опубликован в журнале «Городская афиша Краснодар»
(№1, январь 2020 г.)
Как написать святочный рассказ
Если вы решили обратиться к такому чудесному жанру как святочный рассказ, то вам стоит узнать несколько особенностей, которые присущи этому необычному жанру.
Прежде чем написать святочный рассказ, стоит вспомнить, что для него характерен определенный набор персонажей и сюжетных линий. Для этого стоит познакомиться с образчиками святочной литературы, например с рассказами Лескова «Маленькая ошибка», «Отборное зерно», «Штопальщик» и др. Чтобы написать святочный рассказ, нужно иметь определенные комбинаторские способности, чтобы виртуозно вставить персонажей в сюжет.
Не забывайте, что святочный рассказ живет по законам фольклорной и ритуальной эстетики. Для него абсолютно нормально использование штампов и шаблонов. Нередки случаи, когда целые стилистические, сюжетные и тематические элементы кочевали из одного святочного рассказа в другой. Впрочем, как и во всем, здесь нужно придерживаться чувства меры.
Современные святочные рассказы не претендуют на какой-то высокохудожественный стиль. В основе их сюжета используются давно известные и отработанные приемы, а проблематика ограничивается достаточно небольшим кругом насущных проблем. Ведущую роль играет место случая в жизни человека.
Язык современных святочных рассказов прост и приближен к разговорному. Поэтому написать святочный рассказ под силу даже начинающему писателю. Главное, соблюдайте традицию, придерживайтесь принятых сюжетных ходов и персонажей, используйте слова и выражения, связанные с рождественскими праздниками.
Обязательное условие для святочного рассказа — это его привязанность к любым событиям святочного вечера. Описываемый вами случай должен быть необычным, с намеком на мистическое происхождение, но в тоже время в конце сверхъестественному сюжету должно находиться вполне реалистическое объяснение. Святочный рассказ должен иметь какую-то мораль. И непременно веселый, неожиданный конец.
Интересная страница? Поделитесь ей с друзьями:
Святочные рассказы
Зима. Мороз. Скоро Рождество. Во всех домах готовятся к празднику Рождества Христова: проводят уборку, закупают продукты, готовят друг другу подарки. А на дворе стужа, завывает ветер, вьюга. По всей деревне светятся огоньки, из труб домов валит дым. По дороге идет мать с маленьким мальчиком. Ваня плачет, он замерз и проголодался. Его волосы запорошил снег. Мать успокаивает сына, обнимает, плотнее заворачивает в курточку, поправляет шапку. Они идут из соседней деревни, где был пожар. Их дом и все имущество сгорело. Мать надеется, что кто-нибудь их пожалеет и приютит. Мальчик попросил поесть. Мать достала из сумки хлеб и дала сыну. Мальчик был так голоден, что быстро его съел. Мать не стала есть хлеб, потому что не знала, дадут ли им еды. Она оставила хлеб для Вани.
Вскоре они подошли к чистому и красивому дому. В нем горел свет, и слышались ребячьи голоса. Мать заглянула в окно: там дети украшали елку. Она не решилась постучать в этот дом, не хотела мешать им, как будто поняла, что их здесь не примут.
Мать с сыном пошли дальше. В это время их догнала идущая мимо пожилая женщина. Она несла маленькую елочку. Увидев плачущего мальчика и бедно одетую женщину, она пожалела их и пригласила к себе.
Замерзшие погорельцы очень обрадовались и пошли вместе. Вскоре они подошли к небольшому домику и увидели, что из трубы идет дым. «Мама, в доме, наверное, тепло, там мы согреемся», – обрадовался Ваня. В гости к женщине приехала ее дочь с детьми на Рождество.
Хозяйка дала женщине и мальчику теплую одежду и пошла готовить ужин. Ваню дети позвали устанавливать елку, а его мать пошла накрывать на стол. Она рассказала о своем несчастье.
Приютившая их женщина оказалась очень доброй, она пригласила их пожить у нее: вместе будет веселее, когда уедут внуки.
После ужина дети стали украшать елку. Ваня развеселился, ему понравилось здесь.
Так новые знакомые и мать с сыном встретили Рождество. Они верили, что Христос помог им – послал добрых людей.
Оля КУРОЧКИНА,
5-й класс
Сережа жил с мамой. Его мама часто болела, и поэтому в доме было мало денег. Тогда Сережа решил каждый день до школы ходить к метро, покупать у распространителей газеты, а затем продавать их утренним пассажирам. Затем он складывал газеты в стоящей неподалеку конюшне (сторож разрешал ему это делать), а после школы продавал их.
Вскоре он подружился со сторожем конюшни, и тот рассказал, что у конюшни тоже мало денег и порой их не хватает лошадям на овес.
Тогда Сережа стал отдавать часть денег лошадям на корм.
Однажды зимой его мама тяжело заболела, и врач прописал ей дорогое импортное лекарство. Сереже пришлось продавать еще больше газет, чтобы заработать денег на лекарство.
Как-то раз, когда Сережа со сторожем зашли в конюшню, чтобы дать лошадям овса, одна лошадь подошла к нему и протянула ему нужное лекарство (она держала его в зубах).
Сережа принес домой лекарство, мама выпила его и уснула. Сережа тоже свалился на кровать от усталости. Поэтому он проспал рождественское ток-шоу, в котором один аптекарь рассказывал, как прошлой ночью к нему в аптеку зашла лошадь и на чистом русском языке попросила у него лекарство. Аптекарь очень удивился и, потрясенный, дал лошади лекарство, оплатив его из собственных средств. На прощание лошадь подарила ему подкову на счастье. С тех пор много людей приезжали в аптеку, чтобы посмотреть на аптекаря и подкову, а заодно и покупали что-нибудь – не просто же так они ехали в такую даль.
Федор ТЕРТИЦКИЙ,
9-й класс
В одном маленьком далеком городке у зажиточных крестьян жила собака. Когда-то у нее была красивая, черная с рыжими пятнами, шерсть, которая была мягкая и гладкая, как шелк. Но за долгие годы жизни собачья шерсть вылезла, перестала блестеть и лосниться, за клочья шерсти цеплялись репейники и семена одуванчиков.
Жила собака в конуре, а конура была у калитки с деревянным забором. Собака, сидя в конуре и глядя в прогрызенную ею дырочку в стене, которая выходила на широкую щель между деревянными досками, видела все то, что происходило на улице. И вот раз, в канун Рождества, собака сидела в конуре и наблюдала за людьми. Одни люди были нарядные, веселые, у других было немного испорченное настроение из-за тяжелых пакетов с подарками и из-за большого количества потраченных денег; у нарядных господ просто кружилась голова. Бедные крестьяне шли с маленькими свертками, но все же они не унывали, были веселые и довольные. По заснеженной дороге ездили разные повозки с важными господами, и чаще всего среди громадных пакетов с подарками лежала пушистая ель. На каждой иголочке елки лежал иней, и от этого казалось, что елка вся сделана из снега.
Когда же наступил вечер, старая собака вылезла из конуры, чтобы посмотреть в окна. Она заглянула в одно из окон и увидела большущую елку. Она вся блестела и переливалась всеми цветами радуги. Разноцветные бусы и мохнатые гирлянды вились через множество огоньков от свечей. Собака была очарована этим зрелищем, но больше всего ей понравилась стеклянная собачка на самой верхушке елки. И собака подумала: «Какая же счастливая эта собачка!. Она висит себе без забот, видит детей, накрытый стол. Как бы я хотела стать такой же счастливой!».
И тут в доме стали бить часы. Собака испуганно отпрыгнула от окна и трусцой побежала в конуру. Улегшись поудобней в тесной конуре, собака стала вспоминать свою жизнь. Хозяева не очень любили собаку и часто оставляли ее без ужина. Собака вынуждена была бегать на улицу в поисках еды. И тут она вспомнила, что еще на ела. Но, подумав, собака решила лечь так. «Надо поберечь силы до завтрака», – подумала она. А наутро хозяева решили накормить собаку. Крестьянин вышел из дома и, поеживаясь от холода, быстро подошел к конуре. Но собаки он там не нашел. Он встревожился, стал звать собаку, но она не отвечала. «Наверно, сама побежала искать себе еду», – подумал хозяин. Вдруг из дома раздались удивленные возгласы детей. Крестьянин вбежал в комнату и спросил, что случилось. Дети возбужденно объяснили, что рядом со стеклянной игрушкой, собакой, появилась еще одна точно такая же. Хозяин дома подошел к елке и увидел: правда, у стеклянной собачки появилась вторая, и были они совершенно одинаковые. Только у второй собачки выражение глаз было более радостное, чем у первой.
Ксюша МЕДВЕДЕВА,
5-й класс
Симу было всего шесть месяцев. Черное пятнышко на правом ушке и пушистый хохолок на сереньком пухе лба делали щенка очень смешным.
Однажды, когда Симу исполнилось пять месяцев, его мама ушла на поиски еды и не вернулась. С тех пор он жил один, вечно голодный и холодный.
До Нового года оставалось несколько часов. На улице искрились бриллиантовые снежинки, светились яркими и разноцветными огоньками витрины магазинов. Собаки делали последние предновогодние покупки.
Старый дедушка Пинчер нес в подарок своему пухлому внуку кусочек ароматного сыра, тетя Колли купила своему мужу стеганый теплый комбинезон, маленькая Лиза, юная кудрявая болоночка, приобрела для брата серебряную сережку в ухо.
А Симу никто ничего не купил! На Новый год он единственный из городских собак не испытывает радости от получения чудесного подарка. Ведь его мама пропала, а кому он может быть еще нужен?!
И вдруг Сим почувствовал, как его кто-то лизнул в спину. Кто бы это мог быть? Щенок обернулся – и не поверил своим глазам! Перед ним стоял самый настоящий Санта-Клаус, дедушка Эрдельтерьер. Он по-доброму улыбался и протягивал малышу блестящий сверток. «Это тебе, – сказал Санта-Клаус. – С Новым годом, малыш! Но это еще не все. Главный подарок я сделаю тебе в новогоднюю ночь: ты найдешь себе добрых хозяев».
Сим не верил своим ушам! У него, как и у всех, будет семья, теплый дом и море счастья! Вот здорово! И счастливый щенок поблагодарил Санта-Клауса за сказочный подарок и сел ждать, глядя на игривые снежинки, главную радость своей жизни.
Дарья МИШИНА,
8-й класс
ЛЮБИМАЯ ДЕВУШКА ШЕСТИКЛАССНИКА СОЛНЫШКИНА, НО НЕ В ЭТОМ ДЕЛО
Говорят, святочные рассказы должны начинаться грустно. Так вот, шестиклассник Даня Солнышкин был грустен. Точнее говоря, он был абсолютно несчастен. Да и как же ему не быть несчастным, когда все вокруг к этому располагает. Только вы не думайте, пожалуйста, что Даня был каким-нибудь очередным нищим сиротой. Вовсе нет. Родители были, и они неплохо зарабатывали. Только вот, видимо, на процесс зарабатывания денег уходило слишком много времени, чтобы они успевали еще и обращать внимание на сына. Начиная с полутора лет у Дани были няни. Разные. Одна сменяла другую не реже чем раз в полгода, так как все они чем-то не устраивали родителей. В общем, в семье у Дани нормального общения не наблюдалось. Хотя если уж говорить об общении, то в школе его не наблюдалось также. Даню не любили ни учителя, ни одноклассники. И если учителя пытались это никак не демонстрировать, то уж одноклассники не стеснялись. Даню доставали тем, что он слишком худой, слишком взлохмаченный, слишком сонный (независимо от времени суток) и слишком много думает. Еще его упрекали за пристрастие к живописи (Даня рисовал на партах и заборах) и сильную любовь к цифре «15». Но ладно бы только это! Самой главной причиной для издевательств было то, что у Дани была первоклассная любимая девушка по имени Соня. Разумеется, в шестом классе модно иметь первоклассную девушку. Но совсем не в том смысле! Ведь любимая девушка Солнышкина просто училась в первом классе! Соня была любимой девушкой по всем правилам, и (как мне кажется) многие солнышкинские одноклассницы сильно уступали ей и по красоте, и по интеллекту, и по «ценным внутренним качествам». Но у меня и у шестого класса совершенно разные точки зрения.
В понедельник, 25 декабря, когда всех ребят отпустили пораньше, чтобы они могли бежать помогать маме готовиться к Новому году, Солнышкина оставили после уроков. Учительница по русскому велела ему остаться, сказав, чтобы он не выходил, пока не сделает домашнее задание. Мол, хоть один раз она хочет быть уверенной, что он сделает то, что задают на дом. И теперь Даня сидел над морфологическим разбором и думал. Как ни странно, он действительно думал над морфологическим разбором, а именно: зачем он нужен, черт возьми? Вскоре он решил, что нет глупее занятия, чем думать над вопросами, не предполагающими ответа. Он разобрал слова пугающими, и колючке, и замерзающей и стал считать сердечки, нарисованные на парте. Их было 14. Солнышкин нарисовал карандашом еще одно – и почувствовал себя счастливым. Он снова, уже в который раз, задумался о магии числа «15», и вскоре стал засыпать. Внезапно кто-то стукнул его по затылку. «Я вижу, ты собрался ночевать здесь, – усмехнулся рыжий Саня, который все это время тоже производил морфологический разбор, а теперь, видно, собирался уходить. – Ну, валяй. Сладких снов».
Саня с достоинством удалился, а Солнышкин остался, удивляясь, почему это рыжий все то время, что они здесь сидели, его игнорировал. Наверное, он был слишком сильно озабочен проблемой пугающих замерзающих колючек. Класс опустел, и Даня принялся опять размышлять о числе «15», и о его влиянии на формирование искусства назаборной живописи в XX веке, и. Кто-то еще был в классе. Только что появился. Солнышкин медленно повернул голову влево. Слева прямо на парте сидел серый кролик в новогоднем колпаке набекрень. «Привет», – вежливо сказал Даня. «Привет, Солнышко, – улыбаясь сказал кролик. – Скоро Новый год, – добавил он, – мечты сбываются». Кролик загадочно прищурился и исчез. Будто и не было никакого новогоднего кролика! Солнышкин не стал удивляться, и размышлять о числе «15» он тоже больше не стал. Он собрал портфель и пошел в раздевалку. Надевая куртку и шапку, Даня решил, что можно все-таки немножко поудивляться. Вот он и удивлялся, застегивая куртку, пока вдруг не почувствовал, что на нем кто-то повис. «Отгадай: кто?!» – победоносно воскликнул этот кто-то. «Сончик!» – обрадовался Даня. «Угадал», – огорчилась Соня, опустив руки. «Я тебя ждала-ждала, а ты все не шел, и этот ваш рыжий надо мной смеялся, что я тебя жду, и сказал, что ты там спать собираешься, я и собралась уходить, я же не знала, что он врет, а когда ты наконец пришел. » – жаловалась девочка, взяв Солнышкина за руку. «Я его поколочу, Саню этого», – твердо пообещал Даня, когда они с Сончиком шли по улице домой. Они жили в одном доме, только Соня, в отличие от Солнышкина, жила в коммунальной квартире вместе с тетей. «Шутишь ты все, – засмеялась Соня, – ты никогда никого не бьешь, даже Вовку гадкого». «Верно, – подумал Даня, – даже Вовку». «А знаешь что? – после некоторых раздумий сказал Солнышкин, – пошли ко мне в гости. Я тебе с уроками помогу. И к тому же у нас пирожные есть. Эклеры».
Соня с восторгом согласилась. Во-первых, уроки, во-вторых, эклеры, в третьих, тетя ее все равно не хватится, а в-четвертых. а в-четвертых, не каждый же день можно провести время вместе со своим любимым юношей.
«Ты пока проходи в мою комнату, – сказал Даня, помогая Сончику снять куртку, – а я пойду попрошу разрешения у няни и возьму эклеры».
Солнышкин отправился на кухню. Няня разрешила ему взять пирожные, но почему-то решила сначала их подогреть в микроволновке. «Чтобы ты не простудился», – объяснила она ему. Теперь Даня сидел и ждал, наблюдая крутящиеся в печи эклеры. Он размышлял. Не о числе «15». Он думал, что, несмотря ни на что, он все же несчастен. И вряд ли будет счастлив. По крайней мере здесь. Может, нужно уехать в другой город? И прихватить с собой Соню? Нет. Его все равно никто не полюбит. Кроме Сончика, конечно.
Микроволновка запищала. Даня встал со стула, достал пирожные и направился к себе в комнату, надеясь порадовать Соню. Ну конечно, она порадуется. Она же. Солнышкин открыл дверь и вошел. Сони не было.
– Эй, вылезай, я принес вкусное! – сказал Даня. Где это видано, чтобы от пирожных прятались? Но Сони просто не было здесь. Не было. И она не могла уйти – он бы услышал. Взгляд Солнышкина упал на открытую книгу, лежащую в кресле. Это была его любимая книга – «Хроники Нарнии», он ее перечитывал сейчас второй раз. Даня положил пирожные на столик около кресла и взял в руки книгу. Она была открыта на картинке, где были нарисованы заснеженные поля Нарнии, река и плотина мистера Бобра. Внезапно он увидел, что по направлению к нему на картинке что-то движется. Что-то подошло, вернее, подбежало к краю картинки – и оказалось кроликом. В новогоднем колпаке набекрень. Кролик улыбнулся. «Давай лапу, – сказал он, – и прыгай сюда, к нам». Настоящая серая пушистая лапа появилась из картинки. «Не беспокойся, Соня уже здесь», – сказал кролик. Даня протянул руку – и оказался в действительно своем мире. Книга захлопнулась. Вряд ли они вернутся.